Автор: Борис Акунин

Хочу поговорить не о взаимоотношениях интеллигенции с властью предержащей, как вы наверняка подумали (тут-то всё давно жевано-пережевано), а о том, может ли сама интеллигенция держать власть.

В прошлый раз я писал о печальном юбилее (120-летии воцарения Николая II), и вот неделю спустя подошла годовщина еще более кислая. Не потому что 97 лет назад в Петрограде победила безжалостная и бесчеловечная сила (эка невидаль для нашей истории), а потому что в этот день рухнула и обанкротилась идея «интеллигентской» власти, каковой безусловно являлось Временное правительство. Я и сегодня воспринимаю то фиаско как личную потерю. Единственный раз в российской истории государством попробовало управлять идеологически и стилистически близкое мне сословие – и оказалось ни на что не способно.

Оговорюсь во избежание лишних дискуссий, что гайдаровское правительство начала 1990-х годов, тоже интеллигентское, все-таки было несколько иным сюжетом: не про интеллигенцию на капитанском мостике, а про «еврея при губернаторе»; настоящей власти у тогдашних рыночников-реформаторов не было, и при первой же возможности их, как мавра, сделавшего свое дело, настоящая власть турнула безо всяких онёров.

Иное дело – правительство России в феврале 1917 года. Давайте вспомним тех министров.

Председатель правительства Георгий Евгеньевич Львов. Филантроп, альтруист. Доживал в эмиграции, бедствуя и зарабатывая физическим трудом.


Министр иностранных дел Павел Николаевич Милюков. Профессор, автор замечательных «Очерков по истории русской культуры». Это его заслонил от пули ультраправого террориста отец Владимира Набокова.


Министр юстиции Александр Федорович Керенский. Защитник на «политических» процессах в годы реакции. Выдающийся оратор. Всех пережил, умер девяностолетним в Америке.


Военный министр Александр Иванович Гучков. Человек-легенда, редкий тип интеллигента-мачо. Сражался за свободу угнетенных народов по всему миру, дрался на дуэлях, обладал незаурядными организаторскими способностями. Умер в эмиграции.


Министр путей сообщения Николай Виссарионович Некрасов. Видный инженер. Остался в СССР. Естественно, расстрелян – за «вредительство».


Министр торговли и промышленности Александр Иванович Коновалов. Прогрессивный фабрикант, борец за права рабочих. Умер в эмиграции.


Министр просвещения Александр Аполлонович Мануйлов. Ректор Московского университета, ушедший со своего поста в знак солидарности со студентами. Остался в России. Успел умереть до Большого Террора.


Министр финансов Михаил Иванович Терещенко. Сахарозаводчик, фантастически богатый человек. Потеряв в России всё, сколотил в Европе новое состояние, не меньше прежнего. Помогал нуждающимся эмигрантам.


Министр земледелия (очень важный в крестьянской стране портфель) Андрей Иванович Шингарев. Убит в большевистской тюрьме.

При всех идейных и личных расхождениях все они, даже «олигарх» Терещенко – несомненные наши люди, не открестишься. Живи они сегодня, кучковались бы вокруг «Эха Москвы», выступали на «Дожде» и имели по сто тыщ фолловеров в твиттере, а Керенский запросто и мильон.

При этом люди всё были сильные, яркие, талантливые, смелые, не боящиеся ответственности. Почему же у них ничего не вышло? Как это они, такие умные и расчудесные, дали себя сожрать ленинской шайке?

Мне кажется, причина не в персональных недостатках и не в сплетении случайных роковых факторов, а в видовой профнепригодности. Группа людей, которые, состоя в разных партиях, руководствовались единым набором базовых ценностей (упрощено их можно обозначить термином «Чувство Собственного Достоинства»), были органически неспособны справиться с тогдашней ситуацией.

Ситуация, вспомним, была такая:

1. Страна, где три четверти населения неграмотны, а в «грамотной четверти» девяносто процентов малообразованны и ЧСД особенной ценностью не считают, еще не выветрилась память о крепостном праве.

2. Тяжелейшая война.

3. Вызванная войной разруха.

Чтобы удержать государство от развала в таких условиях требовалась не демократия, отстаивающая права личности, а ее диаметральная противоположность – жесткий военный режим, способный обеспечить работу аварийных механизмов, дисциплину и порядок. Это могла быть либо крайне правая диктатура, либо крайне левая.

Интеллигенция встречается с реальностью.
Интеллигенция встречается с реальностью.
Временное правительство посреди своего короткого срока попыталось переформатироваться в некое подобие мягкой диктатуры, и Керенский даже сумел справиться сначала с попыткой левого переворота (в июле), потом с попыткой правого переворота (в августе), но «сынтеллигентничал» - не расстрелял ни Корнилова, ни Троцкого с Лениным. (А если расстрелял бы, то Временное правительство выпало бы из категории "интеллигентской власти"). В итоге случилось неизбежное. Красивые интеллигентские принципы разбились о грубые утесы российской реальности.

И с тех пор вот уже целый век все кому не лень тыкают интеллигенцию (современный синоним: «либералов») носом в навозную лепешку Октябрьского переворота: как же, видели мы, к чему приводит ваша власть, знаем. Можно подумать, что та, другая, арестократическая власть ни разу в истории не садилась в лужу.

Ладно. Вопрос, который я хочу себе и вам задать, собственно, вот в чем.

Пускай в 1917 году, в тех условиях и в той России интеллигентское сословие управлять не могло. А в нынешней России?

Лично мне кажется, что все равно не сможет. Сначала будут прекраснодушные декларации, потом жалкие результаты. И так будет до тех пор, пока сословие качественно не обновится, не обогатится несколькими новыми характеристиками.

Что же это за необходимые характеристики?

На мой взгляд, их три.

Во-первых, умение консолидироваться во имя общего дела, не выпячивая свою уникальную неповторимость по всякому уместному и неуместному поводу.

Во-вторых, умение защищать – если понадобится, то и кулаками – идеи, в которые веришь.

В-третьих, не только красиво проигрывать, но и красиво побеждать. Подчеркиваю: красиво побеждать. Если победить некрасиво, то это сословие будет ничем не лучше противоположного.

Теперь вы меня спросите: а как же обзаводятся этими достохвальными характеристиками?

Отвечу словами поручика Мышлаевского: «Достигается упражнением». А больше – никак.
Скрыть

моя головная боль достигла такого масштаба, что спасает меня только исключительно ПОЛНЫЙ!!!игнор всех властных "инициатив"... и то не получается: то там, то сям напрягают они меня своим безумием Mad
Не прислали мне бумажку на оплату капремонтовЖКХ... дозвониться до них совершенно нереально, полезла на их сайт Surprised ВОТ Я САМА СРОДУ БЫ не стала ими интересоваться!!! НО!!! они ведь вынуждают Mad
Полезла читать отчет 2013 года по использованию средств ЖКХ на НСО... и всё теперь беснуюсь от такой их НАГЛОСТИ!!! совершенно неприкрытое воровство!
.......
Мой запрос-то простой: На сайте написано: с конца сентября можно оплатить по системе (Город=в квартоплате). Вчера (сер.октября) квартоплат не принимает такие платежи. На нем объявка, что с конца октября будет ...
И ТАК ВЕЗДЕ!!!
Думаете - просто технические глюки? НЕ-А! Это же пенюшки капать начинают - чистый их доход

сколько я им писем писала... и что? был хоть какой-то толк... НИ РАЗУ!!! Лишь отписки многостраничные о том, как "доблестно" они трудятся Mad только что-то результатов "трудаИхнего" не видно!!!
Скрыть

Бывшую двухэтажную вечернюю школу города Куйбышев Новосибирской области, являющуюся объектом культурного и архитектурного наследия, передали в безвозмездное пользование Каинской епархии Русской православной церкви.
Скрыть

Скрыть

«Ведомости», Татьяна Лысова, 22.09.2014

Михаил Ходорковский — уже не бизнесмен, пока не политик, а, как он сам себя называет, человек, занимающийся общественной деятельностью на благо России. «После освобождения из тюрьмы я мог спокойно проживать имеющиеся у меня деньги, жить в свое удовольствие, но для меня лично, исходя из моих внутренних установок, это оказалось невозможным», — сказал Ходорковский в интервью «Ведомостям». Свою задачу он видит в том, чтобы помочь самоорганизации людей на площадке обновленного проекта «Открытая Россия», первый онлайн-форум которого прошел в субботу.

— Давайте начнем с «Открытой России». Что это за обновленный проект? Чем он отличается от предыдущей деятельности «Открытой России»? Какие у него цели?

— 14 лет назад, когда начиналась «Открытая Россия», это был фонд, направленный на поддержку различных проектов гражданского общества, в том числе благотворительных проектов. Это был такой социальный вклад, который делала компания ЮКОС, акционеры компании в развитие гражданского общества в России. Естественно, в то время ни у меня, ни у акционеров компании ЮКОС не было никаких общественно-политических задач, это были образовательные проекты, правозащитные проекты и сугубо гуманитарные, связанные со здравоохранением, строительством больниц и многим другим. Компания большая, и вклад ее в общественные фонды был тоже весьма значительным.

Сейчас ситуация, конечно, иная. Страна сделала большой шаг в сторону авторитаризма. ЮКОСа больше не существует, бизнеса в России ни у кого из моих партнеров тоже нет, а у меня нет бизнеса вообще. После освобождения из тюрьмы я мог спокойно проживать имеющиеся у меня деньги, жить в свое удовольствие, но для меня лично, исходя из моих внутренних установок, это оказалось невозможным. Я стал думать, что я могу сделать для своей страны, а точнее — для той части общества, чьи ценности я разделяю. Я для себя определяю ее как европейски ориентированную часть российского общества.

Я считаю, что вопрос стратегического выживания нашей страны — это вопрос, насколько вот эта часть общества окажется влиятельной и умной.

Именно она должна думать о будущем, подталкивать власть, общество в том направлении, которое позволит обычным людям сохранить рост уровня их доходов. Именно она обязана думать и о том, что лежит за пределами собственных, сиюминутных, личных интересов.

К глубокому сожалению, эта часть общества сейчас последовательно разрушается властью из вполне понятных соображений — ведь это питательная среда для появления политического конкурента.

В прошлом самоорганизация реальной оппозиции шла бы через создание партии. Но сейчас прежние иерархические партии являются не очень современной моделью, и в то же время власть обращает на них слишком серьезное внимание. Она эту модель понимает, именно ее она научилась разрушать — любая из партий, становящаяся чуть более влиятельной, чем ноль, тут же подвергается либо интеграции с размыванием ценностей, либо уничтожению.

Альтернативная модель — сетевая структура, позволяющая людям быстро скоординироваться только на время и для решения конкретной общей задачи.

Например, на время предвыборной кампании.

Но такая модель требует от участников накопления опыта взаимодействия, взаимного доверия, использования специальных технологических приемов.

Именно этой работой я и собираюсь сейчас заниматься.

— Тем не менее финансирование для существования такой площадки необходимо, и мы подходим к вопросу источников, объема финансирования, надежности этого финансирования.

— Я могу сказать, что инициатив будет немало. Я беру на себя то, что я могу себе позволить. Это мой вклад в развитие гражданского общества. Сначала сайт, потом мобильное приложение, потом, может быть, еще какие-то технологические решения, которые к этому могут быть применены. Также не обойтись и без организации мероприятий «в реале». На технологический вклад моих возможностей будет достаточно.

— Ну а содержательно?

— Финансирование, поддержка содержательной части, конкретных проектов — это вопрос гражданского общества. То, что мы и пытаемся сделать 20 сентября, — обратиться с предложением к людям не замыкаться только на проектах, которые они делают где-то у себя, в своем сообществе, в своем регионе, а открыться более широкому взаимодействию, взаимодействию с другими людьми, другими регионами.

— Вы исходите из того, что власть старается препятствовать самоорганизации гражданских инициатив. Получается, что ваша площадка играет роль прожектора, где сразу в этом световом пятне будет видно, кто у нас тут самый активный, кто пытается самоорганизовываться. Стоит ждать фильма «17 друзей Ходорковского»…

— Считаю, что каждый человек вправе сам сделать свой выбор. Я, наверное, вряд ли могу рассчитывать, что решительных людей сразу будет много. Но подобные проекты рассчитаны на годы, если не на десятилетия.

Вот вы можете помочь конкретному человеку, конкретному ребенку, конкретному бездомному, но при этом вы же, как умный человек, отдаете себе отчет, что всем детям и бездомным вы не можете помочь. Что для этого человечеством создано государство. И если вы не пытаетесь сориентировать на эту задачу государство, то на самом деле вы не сделали все, что вы могли.

— Ну вот в итоге мы и пришли к тому, что цель — это воздействие на государство.

— Ну а я с этого и начал. Высшая ступень самоорганизации общества — это государство. Моя ключевая задача — добиться, чтобы в определении курса нашего государства европейски ориентированная часть общества играла существенную роль. Люди должны понять: почти единственным слабым местом системы — в политическом смысле — является ее легитимизация. Выборы. Именно участие общественных групп в выборах, в предвыборной борьбе заставляет власть реагировать на их запросы. Даже если выборы почти стали фикцией. Власть не может себе позволить, чтобы люди признали выборы полной фикцией. Иначе она утратит свою легитимность. Таким образом, шанс у оппозиции есть. Власть это понимает, и на этом поле борьба идет без шуток. Именно здесь нынешний политический режим готов и к жестким мерам, и к уступкам, если мы окажемся умнее. Ближайшие выборы в Думу уже менее чем через два года. Времени на подготовку достаточно, хотя и в обрез. Чем мы будем умнее и сильнее, тем больше режим будет вынужден заигрывать с обществом, учитывать интересы людей. Это хороший промежуточный результат.

— А можно узнать, как это практически будет работать?

— Мы предоставим инструмент для взаимодействия и гарантируем, что этот инструмент — онлайн и офлайн (конференции, семинары) — будет независим от государства в той мере, в которой государство не сможет применять силовое воздействие. Это уже много по сравнению с тем, что имеется на сегодняшний день.

Второе — мы соберем специалистов, имеющих альтернативный взгляд на разные аспекты развития страны, и предложим с их помощью свои рецепты решения общественных проблем.

Третье — мы создадим механизм сбора финансирования под решение общих задач и для конкретных проектов. Механизм, в большей степени защищенный от внеправового вмешательства.

Четвертое — мы обеспечим работу обучающих программ для неравнодушных людей. По разным направлениям, включая вопрос выборов.

— В общем, получается виртуальная оппозиция?

— Я не согласен с термином «виртуальная», потому что она самая что ни на есть реальная. Оппозиция в виде традиционной политической партии сегодня не очень эффективная штука, потому что ее сейчас разрушают. Поэтому будет такая же штука, но в режиме горизонтальных связей, сетевого сообщества, где нет единого центра. Сложная штука.

— То, что вы описываете, в понимании государства подпадает под понятие политической деятельности. В частности, потому, что это инструмент влияния на общественное мнение.

— Конечно.

— Но когда вы писали письмо президенту с просьбой об освобождении, вы писали, что не будете заниматься политической деятельностью.

— Я этого не говорил и свои слова на эту тему помню. Я обещал, что, если меня выпустят до срока, который подходил 24 августа 2014 г., это оставшееся время я посвящу своей семье. И теперь я могу, конечно, для тех, кто еще не понял, сказать, что, поскольку я от врачей знал, когда уйдет моя мама, я говорил, что буду тратить это время на… (замолчал).

— То есть тезис «не буду заниматься политикой» имел отношение только к году, который…

— Тезис «буду заниматься семьей» имел отношение к тому периоду, на который меня отпустили досрочно. Второе, что я сказал: я не буду претендовать на бывшие активы ЮКОСа и не заинтересован заниматься политикой. Я действительно не заинтересован. Политика, в моем представлении, — это попытка добиться власти. Хочу ли я занять какую-то властную позицию? Нет. И в этом смысле я очень комфортный союзник для других политических сил, потому что они точно знают: если возникнет вопрос о той или иной коалиции, я не претендую на какие-то посты.

— Давайте сформулируем это поточнее, потому что это важный вопрос. Думаю, многие, как и я, на этот счет заблуждались. Вы не собираетесь заниматься политической борьбой, потому что…

— Я не заинтересован заниматься политической борьбой, но я не говорю, что не буду. Более того, когда меня приехали депортировать в Германию, я спросил у этих людей: вы понимаете, что я не буду сидеть тихо? Они сказали, что они это понимают. То есть у нас с Владимиром Владимировичем Путиным на этот счет имеется полное взаимопонимание.

И если вам — власти, моим политическим оппонентам или союзникам — хочется называть это политической деятельностью, у меня нет никаких возражений, пожалуйста, называйте. Я называю это общественной деятельностью.

— Вы говорите, что технологические платформы финансируете вы. Хотя бы примерные масштабы этого финансирования? И через какую структуру будет осуществляться финансирование?

— В пределах своих возможностей. Это единицы миллионов долларов. Большие затраты скорее были бы вредны, поскольку привлекли бы корыстных людей. А так — покрывать затраты хватает. Шиковать — нет.

Вклад, который я буду делать, я буду делать как физическое лицо. Потому что у меня нет никаких организаций, структур…

— А какие еще там есть части, нуждающиеся в финансировании, кроме платформ?

— Организация поездок, семинаров. Будут возникать расходы при передаче опыта между организациями — методические материалы, проч. Сейчас будем искать партнеров. Я лично предложу людям принять участие в финансировании тех элементов программы, которые их заинтересуют. Условно говоря, не всегда обязательно чисто деньгами [участвовать]. Приведу пример. Когда мы проводили наблюдение за выборами на Украине, я принял участие в финансировании организационной группы, которая там, на месте, занималась взаимодействием с местными структурами власти, потратил на это $70 000. Все остальное люди платили сами — приезжали за свои, жили за свои, листы делали, привозили за свои. Это тоже участие в финансировании проектов.

— В одном из интервью вы сказали, что вы государственник по сути, для вас вопросы целостности государства, его судьбы первостепенны. И в этом смысле ваши взгляды на 70% совпадают со взглядами Путина. Вот с точки зрения государственника такое присоединение или «возвращение» Крыма — это правильное действие?

— Путин действует в рамках очень архаичной парадигмы наращивания территорий. На протяжении веков такая парадигма была оправданна — но ситуация изменилась. Сегодня богаче, влиятельней та страна, которая привлекательна для людей — где людей больше, где выше качество жизни. Та страна, у которой меньше преград для интеграции с другими человеческими сообществами, другими странами, другими общественными образованиями. Если смотреть на ситуацию [по Крыму] в этой парадигме, то мы, получив новую территорию, понесли потерю с точки зрения человеческого качества. Я даже не говорю про ресурсы, которые теперь пойдут на освоение этой новой территории. Это менее важно. Важнее, что мы потеряли возможность восстановления единства между русским и украинским народами. А у нас не так много народов, с которыми мы, по сути дела, являемся едиными. И вот мы берем и ради куска земли теряем возможность любой формы объединения еще с 40 млн братьев. Вот стоят 40 млн человек куска земли? В прежней парадигме оно того стоило. В новой — нет. Я считаю, что обмен «земля на людей» — это не сделка XXI в. Это страшная ошибка, страшная. Мы ее, конечно, будем пытаться со временем исправить. У меня дед имел такую медаль — 300 лет воссоединения Украины с Россией. Он ее ценил.

Когда я говорю про свою жесткость в отношении суверенитета России над своими территориями, у меня подход основан на этой же концепции сбережения народа. Россия — не Чехословакия, и отделение от России автономий для русских, которые проживают на этих территориях, это большая кровь. А поддерживая сепаратизм на Украине, мы с неизбежностью пробуждаем сепаратизм в России. Мы это видим сегодня уже на улицах наших российских городов. Как говорится, не надо будить зверя.

— История, начавшаяся с Крыма, и дальнейшие события на Украине вызвали санкции, которые заставили нашу экономику переориентироваться на Восток. У вашей компании был в свое время большой проект с Китаем, и вы, как я думаю, должны хорошо понимать, чего можно от них ждать. Не опасен ли для России этот поворот?

— Китай — серьезный, хорошо развивающийся сосед, с которым можно и нужно поддерживать деловые отношения. Но при этом нужно понимать и риски.

В чистой экономике у нас есть интерес взаимодействия с Китаем, но сегодня, когда мы делаем из Китая политический противовес Западу, мы вместо получения выгоды тратим огромные деньги. Не Китай тратит, мы тратим. Это огромные для нас финансовые потери уже сегодня, сравнимые с Олимпиадой.

Вы не хуже меня знаете, что «Сила Сибири» — экономически неокупаемый проект, в лучшем случае выходит в ноль. Мы его строим только ради того, чтобы продемонстрировать «бяку» европейцам. А по сути — мы спонсируем промышленность Китая. Стратегически ситуация еще хуже: мы Китаю нужны именно как сырьевой ресурс.

— Тогда и ваш проект трубопровода в Китай был вредный? Вы же тоже собирались поставлять сырье.

— Это был проект трубопровода, по которому нефть, добываемая в Восточной Сибири, поставлялась в Китай. И это было экономически выгодно. Я же против экономически невыгодного для страны взаимодействия.

В ситуации, когда страна поставила под удар свои поставки на Запад и мои китайские контрагенты понимают, что сейчас я в ослабленном положении, я бы договор никогда подписывать не стал. Я бы подождал — полгода, год. Изменилась ситуация, китайские контрагенты понимают, что они для меня не единственные, что я имею возможность поставлять не менее выгодно в других направлениях, — о! вот в этот момент можно разговаривать. Когда я вел переговоры с китайцами по поводу поставок туда нефти из Сибири, моим главным аргументом была демонстрация им, каким именно образом я могу путем взаимозачетов отправить эту нефть на Запад. И это позволило мне на нормальные цены выйти. Сейчас невыгодная ситуация для переговоров, а мы туда лезем. А почему? Потому что у нас экономика служит внешней политике. А на самом деле внешняя политика должна служить экономике страны.

— Вы контроль над ЮКОСом отдали партнеру в тот момент, когда оказались в заключении, но у вас есть некоторые деньги, как вы объясняли, это дивиденды и средства от продажи акций.

— Да, источник денег — дивиденды и средства от продажи акций. А с точки зрения их экономического смысла это средства от реализации моей доли бизнеса моим партнерам. Эти 9,5% Group Menatep (группе принадлежали акции ЮКОСа и другие активы. — «Ведомости») плюс моя часть в основной доле.

Там техника была очень простая. Мы в свое время договорились: тот, кто руководит компанией в целом, тот является бенефициаром и владельцем контрольного пакета (49,99% Group Menatep. — «Ведомости») и помимо этого имеет свою долю, как все остальные. Дальше, как мы договаривались, если кто-то уходит из компании, он получает деньги за свой пакет акций, а на оставшуюся часть — на общий пакет — не претендует. Если же мы в какой-то момент принимаем общее решение разойтись, прекратить бизнес, то тогда мы делим и вот этот вот контрольный пакет.

Я, когда выходил из компании, сказал своим коллегам, что продаю свою долю и передаю бенефициарное владение. Не в управление. Меня удаляют из списка бенефициарных владельцев, открывают конверт с именем нового бенефициарного владельца, и для меня на этом все заканчивается. При этом я сказал, что хочу получить деньги с учетом всей ситуации — хотя мы не все расходимся, но при этом я же не добровольно выхожу. И мне выплатили за это компенсацию. Сумму не раскрою. И больше мне ничего не положено.

— И на данный момент бенефициарным владельцем этого контрольного пакета является Леонид Невзлин?

— Следующим бенефициарным владельцем был он. Что происходило дальше, я, наверное, мог бы у коллег спросить, но я не стал этого делать.

— После того как бывшие акционеры ЮКОСа выиграли в Гаагском трибунале спор с Россией, страна должна им $50 млрд… Я понимаю, что это умозрительные деньги, всего лишь право на взыскание, но тем не менее — каково вам сейчас осознавать, что в этих $50 млрд у вас, видимо…

— Доли нет (улыбается). Сейчас попытаюсь сформулировать… Я всегда рассматривал деньги как инструмент для достижения каких-либо целей.

Для тех целей, которые стоят передо мною сегодня, моих нынешних денег более чем достаточно.

— Вот я пытаюсь понять — то ли у вас проекты очень скромные, то ли у вас денег очень много. Недавно бывший замгенпрокурора [Юрий] Бирюков сказал: у Ходорковского лично есть 6 млрд швейцарских франков, и он знает даже номера счетов.

— По поручению Генпрокуратуры швейцарские власти арестовали на счетах компаний, принадлежащих Group Menatep, 200 млн швейцарских франков (или долларов, я уже сейчас не помню) и на 5 млрд швейцарских франков акций в текущей оценке. Думаю, у вас и вопроса не возникнет, что это акции ЮКОСа, которые были оформлены на швейцарские компании. Компания была обанкрочена, и оценка этих акций стала ноль. И поэтому, когда мои коллеги добились снятия ареста со швейцарских активов, речь шла всего о 200 млн.

— После решения Гаагского трибунала возобновились разговоры о бенефициарах, которые имеют право на эти $50 млрд. Вскоре после вашего ареста в 2003 г. была информация о том, что в конце цепочки передачи бенефициарного владения с целью защиты компании стоял Джейкоб Ротшильд.

— А там никаких секретов нет. Он был протектором траста, который держал контрольный пакет Group Menatep. Протектор — это защитник. Он должен был следить за тем, чтобы контролирующий владелец не действовал под давлением. Он должен был подтвердить, что я отдаю [акции] добровольно, что это именно мое волеизъявление.

— А как он мог это подтвердить, если вы оказались в тюрьме?

— Вот в этом-то и проблема. Мы, естественно, это делали в свое время не для ситуации с тюрьмой, это никому и в голову не приходило. Мы это делали на случай похищения. Если меня берут в заложники и требуют переписать деньги или имущество или отдать указания трасту на перевод денег похитителям, то мои партнеры или любой другой человек, который имел доступ к информации, должны были прийти к протектору траста и сказать: «Наложите арест на деньги Ходорковского, потому что он действует не по собственному усмотрению, а под давлением — сидит в зиндане». Это очень типичная схема защиты.

— Но как Джейкоб Ротшильд мог в этом удостовериться?

— Вот здесь видно расхождение вашего базового менталитета и менталитета людей островного права, где судьями всегда были лорды. И судья решал те вопросы, где нужно было бы поверить одному либо другому, на базе имеющейся у него информации и личного опыта. В этом заключалась работа нормального судьи. Мы выбрали судью. Вот он [Ротшильд] — судья. Хотя он на самом деле инвестиционный банкир, но при этом он лорд и человек, хорошо разбирающийся в бизнесе. Мы сочли, что в такой ситуации он сумеет разобраться.

— Но бенефициарным владельцем сам Ротшильд не мог стать ни при каких обстоятельствах?

— Там конвертик был, запечатанный мною лично. И в нем были мною лично записаны подряд несколько фамилий. Когда он видел бы, что я действую под давлением и кто-то должен был принимать дальнейшие решения по деятельности траста, вся его роль заключалась в том, чтобы сказать трасти: «Открывайте конверт». Что в этом конверте написано, никто не знал.

— В Гаагском трибунале в качестве одного из аргументов об участии государства…

— В разграблении ЮКОСа?

— Да. Так вот, там приводилась цитата Путина: «Вы все прекрасно знаете, как у нас происходила приватизация в начале 1990-х гг. И как, используя различные уловки, в том числе нарушающие даже тогда действовавшее законодательство, многие участники рынка тогда получили многомиллиардную государственную собственность». Это не единственное высказывание президента, из которого можно сделать вывод: президент не питает уважения к капиталам, созданным на приватизации, и напоминает им об этой их вине. Чувствовали ли вы сами, когда еще общались с Путиным, такое отношение?

— Путин — популист и человек, который подстраивается под собеседника. Поэтому, естественно, никакого ощущения вины за приватизацию, черной метки никогда не было. Даже если он так думал, он этого никогда нам не показывал. Но и мы должны откровенно говорить, что приватизация была проведена не лучшим образом. На тот момент это был необходимый шаг, но он был сделан не лучшим способом. Я долго не мог понять сам, что мне лично не нравится в этом, от чего у меня дискомфорт. Не от того, что не допустили иностранцев. И даже не из-за цены.

— А от того, что залоговые аукционы проходили по сговору, не было дискомфорта?

— А в чем, собственно говоря, был сговор? Был огромный список приватизируемых предприятий, порядка 800, и каждый говорил, с чем он из этого списка может справиться. Проблема в тот момент была не в деньгах, которые нужно заплатить государству, а в наличии кадрового ресурса. Я бы мог взять намного больше — ограничений не было, пожалуйста. Государству надо было как-то разрешать ситуацию с красными директорами, которые в преддверии выборов взяли и перестали платить зарплаты людям, не говоря уже о налогах. Они [красные директора] все время создавали точки напряжения. В этом была политическая проблема.

Так вот, я прекрасно понимал — уже к тому времени успел кое-чем поруководить, — что ресурсов у моей команды хватит от силы на одно предприятие. Там и не было никакой конкуренции в этом смысле. И проблема с [президентом Инкомбанка Владимиром] Виноградовым и «Альфой» возникла именно потому, что на стартовом этапе они сказали: «Нет, нам не надо», а потом сказали: «Мы тоже хотим участвовать». Ну это было уже нехорошо.

— Вы извините, но я словом «сговор» называю как раз то, что вы сейчас описываете: то, что реальное распределение или, точнее, назначение новых владельцев не соответствовало объявленным правилам.

— (Тяжело вздыхает.) Если бы власть желала, она бы могла объявить правила сама. Я же говорю про свой дискомфорт, а не за власть. Я свой дискомфорт испытываю реально в одном. Мне тогда казалось: всем же предлагают [участвовать в приватизации], кто хочет и может. И потом, когда мы акции скупали у людей (мы не использовали для этого задержку зарплат, как сегодня некоторые врут), мне казалось, что нормально: ну люди не хотят быть акционерами, и пожалуйста. Я не отдавал себе отчета в том, что огромное число людей, 40-летних, 50-летних, — они просто не могли использовать те возможности, которые на самом деле, казалось бы, тоже были у них в руках. Просто не могли. И нужно было, конечно, делать по-другому, как сделали в Чехии — закрытые фонды…

Вот это было плохо по отношению к населению. Собственно говоря, именно поэтому я предложил произвести доплату за приватизацию. РСПП предлагал выпустить закон о компенсационных выплатах. Мы смотрели на британский опыт (windfall tax — налог на сверхприбыли от имущества, приватизированного в эпоху консерваторов, был введен лейбористским правительством в 1997 г. — «Ведомости»), готовили записку об этом и через премьер-министра [Михаила] Касьянова отправляли ее Путину. Мы тогда предполагали сложить их в Пенсионный фонд и создать за счет этого возможность компенсировать его неизбежный дефицит в будущем. Потом Касьянов рассказывал, и публично, и лично, что до Путина записку донес, но тот сказал: «Сейчас не время».

— Вы не раз вспоминали, что прологом дела ЮКОСа стала ваша дискуссия с президентом на тему коррупции в России. Насколько я понимаю, именно в этот момент он дал вам понять: у вас нет голоса против коррупции, потому что вы про себя-то вспомните, как вы активы свои получили. Вас тогда это не шокировало?

— Что значит «не шокировало»? У меня до этого была куча разговоров с Путиным. А в этот момент, когда он искал аргументы, как отбиться, — он же хорошо чувствует [ситуацию] — и нашел для себя этот аргумент про запасы, которые «вы же помните, как были приобретены». Тогда он и про коррупцию сказал, что она с нас началась. Именно поэтому я ему тогда и ответил, что с нас коррупция началась — нами это и должно закончиться.

— То есть вы тогда признали, что коррупция началась с вас.

— Конечно, была достаточно общеизвестная история в 1993 г., каким образом закончился тот путч, и почему в 1996 г. коммунисты не призвали своих сторонников. Ну не будем поднимать дела давно минувших дней. Другое дело, что я считаю: деньги всегда стоят меньше, чем кровь. И если есть возможность не допустить жертв, то и хрен с ними, с деньгами. Хотя с точки зрения более рафинированной, наверное, глобально это неправильно, с бандитами не надо вести переговоры.

— Вы сейчас намекаете на какие-то политические процессы.

— А он знал именно о них. Все остальное — тема слишком мелкая.

— А почему ключевым примером в разговоре о коррупции вы выбрали приобретение «Северной нефти» «Роснефтью»? Что вы знали об этой сделке кроме странной цены?

— Андрей Вавилов [совладелец «Северной нефти»] звонил мне и предлагал купить «Северную нефть» за $200 млн. Потом мы разговаривали еще с рядом коллег, которым он тоже предлагал за $200 млн c небольшим. Я отдавал эту тему в нашу экономическую службу, мне ответили, что $140 млн — это еще реально, а $200 млн — слишком много. И коллеги, я знал об этом, тоже ему так сказали, все приблизительно одинаково считали. И когда мы узнаем, что государственная «Роснефть» взяла это за $600 млн, — у нас у всех было шоковое состояние. Поэтому пример был у всех на языке.

— Но при этом свечку ведь никто не держал.

— А я поэтому и сказал: если бы такую сделку провела частная компания, то ее менеджменту, во всяком случае, пришлось бы объяснить причины такого поведения своим акционерам — и я не знаю, объяснял ли кому свое поведение менеджмент «Роснефти». Свечку не держал, действительно. Но в голову не могло прийти, что эту сделку одобрил Путин.

— А он ее, видимо, одобрил?

— Как рассказал Касьянов о своем разговоре с Путиным после этого мероприятия, президент был давно в курсе и, очевидно, дал добро на ее проведение.

— Можно резюмировать так: постфактум вы поняли, что выступили неудачно.

— Я сказал бы не так. Я сказал бы, что выступил слишком удачно (смеется).

— Но с точки зрения последствий для вас, видимо, все-таки неудачно.

— С точки зрения последствий для меня — определенно неудачно. Иногда я на эту тему думал, но потом пришел к выводу — может быть, это, конечно, самоуспокоение: видимо, тенденции остались бы те же, все развивалось бы, как и развивалось…

— И в какой-нибудь другой момент вы бы все равно неудачно выступили?

— Да.

— Вот мы и переходим к вопросу о том, что «Ходорковский плохо себя повел». Самое интересное в последнее время мы узнаем из материалов судов. Из показаний Гаагскому трибуналу бывшего советника президента по экономике Андрея Илларионова, который пересказывает свой разговор с президентом: «Путин объяснил, что Ходорковский плохо себя повел и перестал сотрудничать — например, начал переговоры о слиянии ЮКОСа с американской нефтяной компанией». Это была, кстати, чтобы уже окончательно уточнить, ExxonMobil или Chevron? Вы же вели переговоры и с той и с другой?

— Да. [На финальную стадию переговоров] мы тащили обе компании. Я регулярно информировал об этом Касьянова.

— А Путина?

— Путина в нашем разделении обязанностей должен был информировать Роман Абрамович (владелец «Сибнефти», которая тогда объединялась с ЮКОСом. — «Ведомости»). Вероятно, он его и информировал. Ну что я буду соваться туда, где у Абрамовича на порядок лучше связи, чем у меня?

— Как получается, что на этапе обсуждений президент говорит: «Да, нужны иностранные инвестиции», — а потом выясняется, что кто-то плохо себя повел, ведя переговоры с ExxonMobil? Как понять, когда вам говорят «да», что это означает «нет»?

— Президент у нас такой человек, который считает, что ввести своего контрагента в заблуждение — это допустимый ход. Поэтому каждому из своих контрагентов он говорит свое. Илларионову он сказал одно. Абрамовичу он явно говорил другое, потому что тот приходил ко мне и говорил: «Все согласовано, нормально работайте с правительством, все в порядке». Причем понятно, что Абрамович не врал, потому что для него разрушение сделки не было бы плюсом.

То, что мы точно можем сказать о поведении Путина: в нормальной ситуации он всегда выбирает такой шаг, который в последующем расширит его поле возможностей. По поводу нашего слияния с Chevron президент, как я теперь понимаю, занимал очень простую позицию: работайте, добро на работу с правительством я дал, а разрешить или нет саму сделку — это я решу потом; когда останется полчаса до подписания, вы зайдете и спросите — и я скажу «да» или «нет». Вот его линия поведения, она и тогда была такой. Я уж не говорю про неофициальное право подписи — было понятно, что Exxon и Chevron пробьются на прием и спросят: «А можно?» Так что чего уж теперь говорить, кто там плохо себя повел?

— Сейчас проблемы у совладельца «Системы» Владимира Евтушенкова, и неофициальная версия похожа: он так же «плохо себя повел» — захотел продать акции «Башнефти» на Запад в такой острый момент. Хотя там тоже все было согласовано.

— Детский лепет. А что вам должны про Евтушенкова сказать? Что Евтушенков рассорился с Сечиным по поводу месторождений им. Требса и Титова в 2012 г.? Нет, конечно, мы выдумаем, что кто-то плохо себя повел. Все эти придворные игры печальны, но очевидны.

— Все-таки те 10-11 лет, что вы не являетесь олигархом, большой срок, и большие перемены в стране произошли. Но тем не менее Михаил Фридман, Виктор Вексельберг, Владимир Потанин, Роман Абрамович, Михаил Прохоров, два нефтяника, Вагит Алекперов и Владимир Богданов, — из прежней когорты олигархов, — можно сказать, в порядке. Пострадали только вы с Березовским и Гусинским, и теперь Евтушенков. Есть что-то объединяющее у тех и других?

— (Долго молчит.) Сомнения в лояльности. Даже Прохоров не дал усомниться в своей лояльности. А лояльность Евтушенкова была поставлена под сомнение его взаимоотношениями с Лужковым и Медведевым.

— Вы окончательно расстались с бизнесом? Или нет? Пока вы были в заключении, вас интересовала альтернативная энергетика, например…

— Не как бизнес. Заниматься бизнесом мне неинтересно, и я не занимаюсь им ни в каком смысле. За исключением того, что я, конечно, смотрю, как управляют моими деньгами. Но я даже на это не очень трачу время.

— А кто управляет вашими деньгами?

— Банки.

— Вы им доверяете?

— Нет. (Смеется.) А что я могу поделать? Других вариантов нет.

— Из вашего субботнего интервью Le Monde многие сделали вывод, что вы готовы и собираетесь бороться за пост президента России…

— Я очень конкретно ответил на вопрос: в нормальной ситуации для страны я не могу (по юридическим основаниям) и не хочу (по личным основаниям) бороться за президентский пост. Я вообще по характеру и опыту кризисный управляющий. Так вот когда эта власть доведет страну до кризиса (ждать, боюсь, недолго — несколько лет) и если люди захотят поменять систему власти на более современную (а не только самого Путина), то работу на этом этапе (стабилизация, конституционное совещание, перераспределение значительной части президентских полномочий в пользу парламента, суда и гражданского общества) я готов выполнить.

Швейцария
Скрыть

С.П.Иваненков,
д.ф.н., профессор
СПбГИПСР, С-Петербург,
В.В.Павленко,
студент ГОУ ВПО
«Сибирский государственный
индустриальный университет»
(г. Новокузнецк)
АМЕРИКАНСКАЯ ИДЕОЛОГИЯ - ЭТО ОСОВРЕМЕНЕННАЯ ЭЛЛИНИСТИЧЕСКИ-РИМСКАЯ ФИЛОСОФИЯ ГЕГЕМОНА

«Какой человек, будучи рабом удовольствий,
не извратит своего тела и души?»
Сократ
Современная международная ситуация, складывающийся расклад сил на мировой арене, попытки построить однополюсной мир при более пристальном рассмотрении обнаруживают удивительные черты сходства с ситуацией, которая уже проживалась в истории человечества, имя которой - Римская империя и шире - эллинистическо-римская гегемония. Мы постараемся, сопоставив некоторые факты древней истории и современной, провести аналогию между двумя историческими эпохами и сделать некоторые выводы относительно возможных способов реагирования России на события в современном мире.
История древнего Рима имеет несколько периодов, но нас интересует История Рима, начиная с III века до н.э. Как справедливо подчёркивает известный российский философ А.Ф.Лосев: «едва ли будет преувеличением сказать, что свою великодержавную сущность Рим стал раскрывать именно в III - I вв. до н.э, когда после уравнения прав патрициев и плебеев (366) Рим устремился как к покорению всей Италии (343-266),так и к завоеванию всего тогдашнего культурного мира… Именно в ту эпоху, которую мы называем эллинистической, Рим и превратился в мировую державу, в тот зрелый социально политический организм, по которому можно судить и об его эмбриологии». (1, 10)
Политика Рима базировалась на принципах благополучия жизни простых граждан и процветания страны за счёт захватнических войн. Боевая мощь создавалась за счёт разработок и усовершенствования вооружения, воспитания духа воинов и превосходства нации над другими, колоссальная муштра, подготовка и шлифование техники ведения боевых операций. Параллельно в сенате использовался принцип дебатов для совершенствования не только мыслительного процесса, но и создания известного во всём мире Римского права, а среди полководцев разрабатывалась стратегия и тактика ведения боя в различных ситуациях.
Философия была одним из основных предметов для воспитания будущих деятелей в любой области, в том числе, и воинского мастерства. Дебаты в сенате представляли собой демонстрацию ума и просвещённости, а после того, когда плебеи добились права занимать посты любого уровня, основным критерием для них стал интеллект и способность достойно выступать и держаться перед аудиторией. Иными словами, произошли важнейшие изменения в культурной и социальной сферах жизнедеятельности общества, суть которых проявляется именно с развитием римской всемирно-завоевательной политикой. Характеризуя её как эллинистическую, А.Ф.Лосев указывает её важнейшую философскую характеристику: Римское чувство жизни впервые начинает бить в глаза с развитием римской всемирно-завоевательной политики, ареной действия которой является эллинистическая эпоха, то есть эпоха всё той же абстрактной единичности. Это – исходный пункт… Если имеется острое чувство собственной изолированной личности, то, в условиях последовательного субъективизма, всё личное, то есть всё разумное и волевое, отрывается от бытия и противопоставляется ему, а, становясь единственным утверждением сущего, в системе цельного бытия оно оказывается уже не просто покоящимся в своём самодавлении, но властвующим, единственно властвующим, в то время как всё внешнее ему формально подчиняется. Вспомним наиболее яркие в этом отношении философские идеи – провиденциализм и телеологию. Когда объективно сущим оказывается социальное, то, в условиях абстрактной единичности, оно тоже расслаивается из единосовокупного самодовления в двуплановую субординацию: один план мыслится в нём властвующим и другой план – подвластным. Так римское чувство жизни начинается с некоего инстинкта онтологического всемирного господства, коренящегося одинаково и в глубине самого римского духа, и в последних изгибах вообще эллинистического сознания. (1, 12-13)
Исходя из этого духа, правящие элиты Рима и в демократическую, и особенно в императорскую эпоху много внимания уделяли вопросам идеологическим, когда для простого народа формировалась система взглядов: как он должен мыслить, чтобы любые действия руководства воспринимались только как единственно правильное решение. Люди подвергались сильному, говоря современным языком, информационному и идеологическому воздействию. А для того, чтобы они меньше задумывались над происходящим, и чтобы снять социальную напряжённость, для них устраивались всевозможные зрелища, включая известные бои гладиаторов. «Идея римского императора есть абсолютизация абстрактной государственности и юридически понимаемого социального бытия – отмечает далее А.Ф.Лосев. Рим наполнен миллионным плебсом, который давно обезземелен и разучился работать, который вечно бездельничает и горланит на выборах, требуя себе бесплатного хлеба и зрелищ, этого мяса и крови гладиаторов и зверей, этой сладострастной одури пылкого и невоздержного духа древних итальянцев. Но всё это бунтующее и неугомонное исступление социальной и личной плоти пронизано тончайшими и невидимыми, однако, острейшими и всесильными токами юридического абсолютизма и обожествлённой императорской власти. Цезаризм – это пронизание горячего социального мяса и крови холодными иглами и стальными, хотя и не видимыми, узами юридической теократии. В Риме трансцендентное было в виде абсолютизации абстрактной государственности». (1, 60-61) Согласитесь – юридическая теократия очень подходит к существенной характеристике социального бытия современных США.
Участие в оргиях было составным элементом воспитания послушания и подчинения, когда удовлетворение животных инстинктов, с одной стороны, резко повышало авторитет своих правителей и доверие к ним и, с другой стороны, создавало предпосылки к готовности мирных жителей участвовать в разрушительных войнах и грабежах. Каждая война сопровождалась предоставлением воинам возможности совершать акты насилия и мародерства, после чего шла откровенная попойка с оргиями, насилием и грабежом.
В современно Западном мире с его культом комфорта существует и культ права. Однако в разных странах он имеет разные формы и образцы для подражания. Так, в частности, в США существует культ Римской империи, идёт открытое восхваление образа жизни римлян, создаются фильмы один за другим, демонстрирующие подвиги, восхваляются смертоубийства и жестокость на благо империи. Основным в выборе устройства общества для США послужил фактор серьёзного изучения преимущества всех систем, существовавших на протяжении всего человеческого развития и анализ того, как можно управлять своим народом, формировать его мышление в нужном направлении, выгодном для идеологии гегемона и превосходства. Главным для идеологов США является создание государства, в котором граждане воспринимают всё сделанное Конгрессом и президентом (даже если это сопровождается убийствами и насилием), как само собой разумеющееся, единственно правильное решение в данной ситуации, народ поддерживает любое самое жестокое решение относительно любого народа (кроме своего) и человечества. Всё оправдано, поскольку обеспечена благополучная жизнь американца, как в своей стране, так и за рубежом и не важно, какими методами было достигнуто их благополучие.
Разве можно оправдывать и идеализировать Александра Македонского и Римскую империю в такой степени? Ведь Александр Великий, объявивший себя сыном Зевса, казнил всех наследников на трон царя, грабил и сжигал целые города вместе с их культурой и мирными жителями. И такие «подвиги» нужно восхвалять? Если углубиться в историю и вспомнить поход Александра в Индию, когда царь Таксил присягнул Александру, надеясь с его помощью одолеть соперника, царя Пора из восточного Пенджаба. Пор выставил армию и 200 слонов на границах своей земли, и в июле 326 до н.э. произошла битва на реке Гидасп, в которой войско Пора было разгромлено, а сам он попал в плен. Неожиданно для Таксила Александр оставил Пора царём, и даже расширил его владения. Это была обычная политика Александра в завоёванных землях: ставить прежних властителей в зависимость от себя, стараясь при этом сохранить им противовес в лице других удельных властителей. Александр и его дела, по меткому замечанию А.Ф. Лосева, были прообразом или моделью великодержавия. Америка полностью переняла эту философию управления – философию гегемона и применяет её на практике в современных условиях. Такая философия и практика несут всему миру не благополучие и процветание, а господство одной страны над остальным миром.
Современные североамериканские теоретики в области международных отношений, в частности, Чарлз Киндерберг считал, что гегемонистским влияние США стало с 1945 г. Он же, в последнее время, называл наличие гегемонистского государства необходимым условием для обеспечения существования международного экономического порядка и системы безопасности. В этом случае государство владеет многими общественными благами, включая относительно открытые рынки, стабильную международную валюту и поддержание сил ядерного сдерживания. Такие аргументы использовали для объяснения глубины и длительности депрессии 1930-х гг. (как утверждалось, проистекавших из-за отсутствия дееспособного гегемона), в стремлении предупредить возможные последствия нынешнего экономического упадка США и обосновать утверждения о том, что получающие от данного режима выгоду должны нести большие расходы, т.е. диспропорции покрываются доминирующим плательщиком, отчего гегемония становится системой, естественным образом направленной к саморазрушению. (2)
Сегодняшний мировой порядок сотрясают десятки региональных локальных конфликтов. Встают вопросы - почему они постоянно возникают, и какова роль США в их существовании? Представляется вполне обоснованной аналогия между США и Римом. Ведь существование локальных конфликтов заложено в философской концепции любой гегемонии. И США, следуя этому принципу, лежавшему и в основе политики гегемонии Римской империи, усиленно создают самую боеспособную армию – это армия, прошедшая испытания в настоящих боевых сражениях, а приобретённый военный опыт - самое основное бесценное достояние.
Эту доктрину американцы применяют на протяжении всей современной истории, даже если нет повода воевать. Идеологи, независимо от принадлежности к демократической или республиканской партии, на «ровном месте» создают концепцию нестабильности мира и необходимости силовым путём решать эти проблемы. Таким образом, идёт постоянная тренировка не в учебном режиме, а в полноценной военной обстановке с человеческими жертвами. У людей, не знающих философских основ, заложенных в доктрине США, формируется целенаправленно через всю систему современных СМИ впечатление, что в США есть истинная демократия, благополучный образ жизни граждан населяющих эту страну. Что эта страна несёт самые лучшие человеческие ценности другим странам, всегда миролюбива, не даст в обиду слабые государства, находящиеся под её контролем. Но мы можем сказать, что это во многом ложное впечатление, которое не выдерживает проверки ни историей, ни философией, ни долговременной практикой осуществления гегемонии США в современном мире.
Если вспомнить историю США, то легко проследить, что все эти элементы римской империи, особенно в части использования рабской силы, были основополагающим фактором в создании процветающей империи. Через современные шоу, фильмы игры и т.д., США создают индифферентное к политике общество и полностью подчиняемую и послушную прослойку, и эти же шоу отвлекают внимание своего населения от проблем человеческого развития, идёт оболванивание собственного населения и выброс эмоций и удовлетворение. Очередной раз всё взято из Римской истории - «народу хлеба и зрелищ». В своё время главные идеологи США приняли все основные принципы господства Римской империи и учли, что империи распадаются, изучили причины распада и серьёзно проработали новые положения для своего существования. Первым шагом к вечности империи было закрытие вопроса этнических различий в любых формах его проявления, т.е., человек любой нации и вероисповедания является американцем (не англичанином, которые победили французов, несмотря на то, что США были подданными королевства Англия), проживающим на данной территории, имеет одинаковые права и возможности, исключением были негры. Они использовались как рабы, необходимые для развития экономики без зазрения совести, пока этого требовала ситуация для процветания империи.
По мере того, как рабский труд уже не был востребован и существовали высокие технологии, требующие квалифицированные кадры, идеологи сделали следующий сильный шаг, провозгласив отмену рабства в своей стране и запретив использование слова «негр», переименовав его на «афроамериканец». Этим они снискали славу, как в своей стране, так и за рубежом. Сразу же они стали бороться с ЮАР через лозунги равноправие чёрных и белых, а на самом деле, за его ресурсы и несметные богатства, поскольку ЮАР не пускал американские деньги, инвестиции и американский бизнес на свои территории. США устроили им всеобщую блокаду, в то время как рабский труд, в это же самое время, существовал и в Австралии, но там американцы не устраивали истерии. В конечном итоге, приведя к власти афроязычное население, они стали хозяевами этой страны, поскольку сегодня ресурсы ЮАР - это их ресурсы, как благодарность за власть, данную людям, не имеющим образования и навыков хозяйствования. США отхватили уникальный лакомый кусок мирового пирога.
Провозглашение одной национальности в своей стране не сопровождалось культивированием этого принципа в зонах, где самые жестокие конфликты и войны происходили на этой почве. Наоборот, США каждый раз принимали решение, кого поддерживать, а кого признать виновником бед, в зависимости от своих притязаний. Одновременно в этих территориях, при благоприятных для США обстоятельствах, оттачивалась стратегия и тактика ведения боя, обучалась армия в боевых условиях, готовились элитные подразделения, «прошедшие огонь и воду». В Америке принята доктрина, что армия и воины должны не в учебных условиях, а в реальных боевых операциях в зонах конфликтов приобретать навыки владения оружием, выполнения команд и умения выживать в жизненных экстремальных ситуациях. Все эти принципы не просто использовались в Греции и Риме, а система воспитания, которую предлагали и внедряли древние философы для создания сильной армии и воспитания духа победителя, полностью скопирована США.
Приведём пример, когда основные положения античной философии отразилась в семи пунктах воспитания детей США.
Подвергните детей ситуации, в которой они открывают для себя, что они представляют в этом мире (их место среди других в их же понимании). Дайте им шанс самим определить своё предназначение.
Подвергните детей ситуации триумфа и поражения. Пронаблюдайте, как они реагируют на эти ситуации, и какой опыт они приобретают.
Подвергните детей самоуничижению в ситуациях, которые существуют в жизни взрослых. Пронаблюдайте, как они будут вести себя в этом состоянии.
Заставьте ребёнка молчать и не общаться с другими. Проследите, сколько может длиться этот период и как он ведёт себя в это время.
Тренируйте его воображение. Тренируйте воображение так, чтобы он смог выстраивать планы своей жизни и предложил пути к осуществлению этих планов.
Сделай так, чтобы игры были важной составной его жизни, но не доминирующей. Возьмите за основу, что спорт и игры - это важный аспект жизни, но представляющий только часть, а не целое всей жизни.
Освободите мысли детей богатых людей и власть имущих от ощущений их привилегий. Освободите их мысли от богатых и влиятельных родителей и от парализующего влияния богатства и привилегий.
С одной стороны данные трактовки служат для адаптации детей к суровым реалиям жизни в обществе и обучают их приспосабливаться и находить своё место в жестоком мире. С другой стороны подвергают их грубому исследованию, что может данный ребёнок представлять собой, и как можно использовать его для интересов общества. Все указанные выше принципы, разработанные в Греции и Риме, учитывали главное: что империя должна существовать не на людях, имеющих привилегии, а гражданах государства, которые способны проявить себя как личности, которые могут усилить мощь этой империи. Причём, как следует из последнего пункта, детей из привилегированного сословия старались воспитать по этим, достаточно жёстким правилам, невзирая на их преимущества. В нашей стране этот принцип использовался при Петре I, когда дворянских детей насильно отправляли в другие государства учиться математике, корабельному мастерству, литейному делу и т.д. наравне с простолюдинами.
Для боеспособности армии США в боевых условиях использовались ещё четыре принципа, взятые из эпохи эллинизма:
Физический тренинг;
Экспедиции с марш бросками и походной жизнью;
Оттачивание навыков использования всевозможных подручных средств, с целью выживания в экстремальных ситуациях;
Совершенное владение оказания медицинской помощи пострадавшим.
Помимо этих пунктов шла работа внутри армии и снова по принципам:
Самоопределиться в своих возможностях (как в спорте: какую позицию и кто лучше осваивает и чему соответствует), что позволяет самому наиболее лучше выполнять свои функции и чувствовать себя уверенно и комфортно;
Уметь думать по ситуации и находить наиболее верное решение;
Быть способным учиться и получать знания;
Выносить тяготы и лишения;
Прочувствовать успех и поражение;
Уметь кооперироваться и соревноваться;
Владеть разнообразными приёмами и техникой и уметь внедряться;
Хорошо ориентировать по обстановке;
Уметь скрываться и отражать соперника;
Обладать навыками помощи и поддержки друг друга в сложных ситуациях.
Все эти принципы были использованы США в войнах с Вьетнамом и Кореей, на территории которых, независимо от наличия карт и компасов, американский солдат в неизвестной ему обстановке уже был ориентирован, что он должен делать. Вьетнам и Корея были странами, где американцы создавали боеспособную армию, привыкшую переносить тяготы и лишения. Тот же Александр Македонский отважился повести войска в совершенно неизвестные районы и его войска с достоинством справлялись с тяготами и лишениями и при этом побеждали всех противников и брали любые крепости, стоявшие на их пути, считавшиеся непреступными. Вьетнам и Корея не были странами с ресурсами, а представляли собой полигон реальной войны и подготовки самой боеспособной армии мира. Причём там велись широкомасштабные операции. Приученные к римским догмам, американцы не могут усвоить, что сегодня даже захватив территории, такие как Афганистан и Ирак, не получишь полной победы над народом из-за существования этнических разногласий. Придя к данному выводу и заведомо готовясь к войне с Ираном, они отрабатывают методы ведения войны, разработанные Грецией, Римом и Гитлером, которые использовали тактику «выжженной земли». Через Грузию Америка применила операцию «чистое поле» и сейчас у неё богатый материал для разработки новой военной доктрины. Иран на Евроазиатском континенте, кроме России, остаётся последним регионом, который представляет интерес как сырьевая страна, все остальные или уже захвачены или находятся под влиянием США.
Вернувшись к вечности Американской империи, которая учла развалы других империй, американские идеологи сделали однозначный вывод, что падение империи напрямую зависит от падения и разрушения философских школ. Ни в одной стране мира не существует такого огромного количества профессиональных философских, идеологических и политических институтов как в США. Эта огромная армия призвана разрабатывать принципы Американской гегемонии.
Так, например, в годы холодной войны с СССР именно эти профессионалы сформулировали доктрину прав человека, фактически как орудие вмешательства во внутренние дела любых стран.
Ключевым элементом созданной во второй половине 70-х годов администрацией демократов инфраструктуры в области обеспечения внешней политики прав человека явился Государственный департамент, в котором было завершено создание механизма имплементации политики прав человека. Более того, для обеспечения прямой связи с президентом США был выделен специальный сотрудник Совета национальной безопасности, отвечавший за осуществление связи между Белым домом и Государственным департаментом по вопросам прав человека. Госсекретарь С.Вэнс поручил персоналу отдела планирования внешней политики формулирование "глобальной политики в области прав человека", концепция которой, по выражению сенатора Д.Мойнихена, должна была стать "такой же интегральной частью американской внешней политики, каковой является марксизм-ленинизм для советского внешнеполитического планирования и соответствующих практических действий СССР в этой области". В 1978 г. президент США издаёт секретную директиву, содержащую указание всем правительственным учреждениям рассмотреть вопрос о воздействии принимаемых ими решений на права человека за пределами США. В результате кропотливой работы, в том числе, и в направлении институциализации политики прав человека, США к началу 90-х годов имели права человека уже неотъемлемым компонентом внешней политики американского государства-гегемона.
Сегодня американцы довольны и так оценивают свои усилия в области прав человека - это: "...содействует обеспечению интересов США в области безопасности (выделено нами – И.С., П.В.); помогает созданию системы мирового порядка, основывающегося на господстве права и устремлениях народов; является благоприятным с геополитической точки зрения, так как содействует мирной эволюционной демократизации государств; обеспечивает массовую поддержку со стороны общественности, так как отражает фундаментальные ценности американской нации". (3,3)
Американскими философами и идеологами для создания единой нации и предотвращения конфликтов на расовой почве использовался принцип Александра Македонского, который взял в жены бактрийскую княжну Роксану, после чего вся Бактрия без применения силы перешла во владение македонскому царю. Также законными жёнами Александра, из политических соображений, были дочери персидских царей Статира и Парисатида. Помимо этого он приказал всем своим диадохам (полководцы Александра, после его смерти, разделившие между собой его империю) жениться на знатных персидских женщинах, и Александр тем самым пытался создать мощное единое государство без этнического компонента, но его планы не сбылись из-за новых походов в другие территории и ранней смерти.
Территория США для населения этой страны стала воплощением идей Александра и римских императоров, когда было создано одно общество, на одних принципах. Единое мощное государство с одним народом и нацией, сплочённой одной идеей своего превосходства с колоссальным патриотизмом. Однако всё, что касалось других стран, это уже была философия Рима, использующая этнос, как демонстрацию своего могущества и превосходства своей нации и принцип «разделяй и властвуй». Когда говорится, что американцы используют двойные стандарты, то для них это один стандарт, который в рамках Американской Доктрины Гегемона, позволяет им использовать любые приёмы и информационную ложь для достижения одной цели.
Мировому сообществу, чтобы понять на каких принципах США выстраивает свою политику, необходимо обратиться к эллинистической истории. Все постулаты уже образовательной системы дошкольного и начального образования этой страны начинаются с Греческой и Римской философии. Воспитание детей начинается с прививания им навыков муштры, умения выживать в экстремальных ситуациях и принимать правильные решения, патриотизма и своего преимущества перед ровесниками из других стран. Американскими идеологами в общественном мышлении создана атмосфера одобрения действия своих лидеров в отношении других народов, даже если это сопровождается уничтожением этих народов и стран. Любой американец готов оправдать действия своего государства, если это преподносится как действия для его блага.
С целью оболванивания и отвлечения народа от внутренних проблем и создания доверия к идеологам в США вместо гладиаторских сражений используется шоу, широкоформатные фильмы различного толка, игровые автоматы и многое другое.
Нарастающие культурные противоречия или, как утверждает известный американский политолог Хантингтон, внутреннюю борьбу между цивилизациями в Америке руководство США пытается преодолеть с помощью создания массовой культуры. Как известно, последняя нацелена на удовлетворение психологических стереотипов человека, порождаемых потребительской рекламой. Этой же цели подчинён весь государственный механизм, дающий человеку максимум свободы для удовлетворения этих природных желаний, закономерно ведущих к духовному обнищанию.
Пытаясь устранить этнические противоречия в своей стране, США полностью выдерживает принципы эллинистической философии, когда в других регионах этнические противоречия при непосредственном участии США разрастаются не только в локальные конфликты, но и перерастают в настоящие войны.
Любое государство, политик или лидеры стран, прежде чем выстраивать свои отношения с США, должны отчётливо представлять, что равноправных отношений никогда не будет. Они будут втянуты в интриги американских политологов, идеологов и философов и целых институтов международных отношений, которые тщательно изучили сильные и слабые стороны этих стран и никогда не позволят равноправных отношений.
В римско-эллинистической истории имеются ответы на многие вопросы, как относиться к политике гегемона. Участие любой страны в сотрудничестве США всегда обращается против этой страны и несёт ей и её народу больше вреда, чем пользы. За всю мировую историю и не только римскую, держава, вступившая на путь сотрудничества с гегемоном, расплачивается кровью, поскольку любой диктатор начинает использовать ресурсы данной страны, в том числе, и людские и как участников вооружённых столкновений. Если внимательно посмотреть на сегодняшнюю обстановку, то можно отчётливо пронаблюдать, как даже самые развитые страны, продолжают «плясать под дудку» США, хотя имеется обратная и, на наш взгляд, усиливающаяся тенденция. Сегодня эта страна использует весь потенциал любой развитой страны (не говоря о бедных странах), «перекачивая мозги и технологии» в угоду своего благополучия и процветания. Особенно сильно «утечка мозгов» сказывается на странах, где не созданы благоприятные условия для молодёжи в научно-образовательной системе, где молодёжь не признаётся как полноправный участник всех свершений, что относится и к нашей стране. Это подтверждается наиболее выгодными условиями работы для молодых учёных и специалистов из любых стран, которых США ждут с распростёртыми объятиями.
По словам известного американского политолога Збигнева Бжезинского, Америка занимает доминирующие позиции в четырёх имеющих решающее значение областях мировой власти: в военной области она располагает не имеющими себе равных глобальными возможностями развёртывания; в области экономики остаётся основной движущей силой мирового развития, даже, несмотря на конкуренцию в отдельных областях со стороны Японии и Германии (ни одной из этих стран не свойственны другие отличительные черты мирового могущества); в технологическом отношении она сохраняет абсолютное лидерство в передовых отраслях науки и техники; в области культуры, несмотря на её некоторую примитивность, Америка пользуется не имеющей себе равных притягательностью, особенно среди молодёжи всего мира, - всё это обеспечивает Соединённым Штатам политическое влияние, близкого которому не имеет ни одно государство мира. Именно сочетание всех этих четырёх факторов делает Америку единственной мировой сверхдержавой в полном смысле этого слова.
Но США, как всякая страна, не имеющая глубоких культурных традиций, не могут выйти за рамки своей модели развития, во многом, как мы видели, гегемонистской и имперской. Для поддержания устойчивого развития ей постоянно нужны внешние стимулы. Это отчётливо просматривается на всех крупных этапах новейшей истории Соединённых Штатов. Но это же приводит к мысли, что, повторяя в основных моментах имперское развитие Рима, США могут прийти к такому же печальному итогу.
Посмотрим, что происходило и происходит после падения Берлинской стены, краха социализма в Европе и распада СССР. Наиболее наглядно гегемонистская и экспансионистская сущность политики Соединённых Штатов в мире проявилась в развязывании Вашингтоном агрессии в Югославии, Афганистане, Ираке.
«В геополитическом плане США, - отмечает Владимир Ларцев, - стремятся, во-первых, ещё раз доказать своё право регулировать международные отношения по своим правилам; во-вторых, поставить окончательную точку в процессе раскола славянского мира; в-третьих, вытеснить на задворки мира Россию, которая всё более решительно переходит от заигрывания с Западом к отстаиванию собственных интересов. В-четвёртых, спровоцировать раскол среди национально-территориальных образований СНГ.» (4)
Гегемонизм США в мире вызывает отрицательную реакцию у многих стран второго и третьего мира, а так же и у союзников Вашингтона в Европе. Политические, стратегические и экономические интересы США и стран Европы в последние годы всё более расходятся. Директор гамбургского Института исследований мира и политики безопасности Дитер Луц писал: «Продолжающееся господство США в Европе соответствует ныне (предполагаемым) американским интересам. Оборотная сторона дела заключается в следующем: США будут верховодить в Европе, пока это в их национальных интересах. Но на основе такого положения нельзя создать надёжной системы мира и безопасности в Европе... Европейская безопасность, заслуживающая имя «европейской», предполагает способность европейцев к самостоятельным действиям. Европа и европейские нации должны поэтому освободиться от Америки». (4)
Таким образом, ряд внутренних и внешних факторов развития США свидетельствует о начале конца периода мирового американского гегемонизма. Как отмечал известный французский мыслитель Г.Лебон, после того, как какой-нибудь народ достигает той ступени могущества, что он, уверенный в своей безопасности, начинает наслаждаться благодеяниями мира и благосостояния, доставляемыми ему богатством, его военные доблести постепенно теряются, излишество цивилизации развивает в нём новые потребности, растёт эгоизм. Погоня только за наслаждениями, быстро приобретёнными благами, вынуждает граждан предоставлять ведение общественных дел государству, и скоро теряют все качества, некогда создавшие их величие. Тогда соседние варвары, имея очень малые потребности и очень интенсивный идеал, совершают нашествия на слишком цивилизованный народ, уничтожают его и на развалинах разрушенной цивилизации образуют новую. Так, несмотря на страшную военную организацию римлян и персов, варвары уничтожили империю Рима и арабы - империю персов.
Следовательно, история учит, что любые государства обречены на разрушение и гибель в том случае, если их развитие начинает идти по пути максимального удовлетворения примитивных потребностей своих граждан за счёт подавляющей части народов других стран. Сегодня совершенно очевидно, что США движутся именно по этому пути, ведущему к катастрофе. Финансовый кризис, начавшийся в середине 2008 года в США, перерос в мировой экономический кризис и пока непонятно, кто больше выиграет или проиграет в результате этого кризиса. Но всё более становится очевидным несостоятельность гегемонистской политики США в современном мире.
Считаем, что при активной позиции граждан нашей страны, особенно молодёжи, можно создать предпосылки для урезонивания США, в части их могущества, и донести мировому сообществу преимущества российской идеологии выстраивания взаимовыгодных отношений, но мы должны находиться в одинаковом положении. Как необходимый минимум, в частности, владение английским языком, чтобы на должном уровне донести миру наши ценности. А то, как показали последние события, связанные с Южной Осетией, именно отсутствие каналов массового вещания на английском языке, позволило Грузии, под покровительством США и других стран Запада, в течение почти целого месяца фактически дезинформировать общественное мнение Запада. А современные возможности Интернета, если бы большее количество молодёжи владело английским языком, позволило бы быстрее донести миру всю правду об агрессии Грузии.
Россия в отношении США заняла жёсткую позицию относительно возможности существования гегемонии и однополярности мира. В противовес диктатуре силы миру предлагается миролюбивая политика и взаимодействие на строго взаимовыгодных условиях, без каких либо амбиций той или другой стороны. В этом плане необходимо разработать программы вовлечения талантливой молодёжи России во все сферы жизнедеятельности страны и мира, чтобы не иссыхал источник мозгов для формирования специалистов для регионов, которые смогут поднять экономику России и тем самым способствовать снятию напряжённости в мире.

Источники
1.Лосев А.Ф. Эллинистически-римская эстетика I – II вв.н.э. М, МГУ, 1979.
2. www.i-u.ru/biblio/forsp.aspx?dictid=45&
3. Права человека во внешней политике США:1970-1990 гг. – М., ИНИОН, 1990.
4. Постигнет ли Америку участь древнего Рима, - http://www.zn.ua/1000/21691/

№37 дата публикации: 01.03.2009
Скрыть

Одна из сибмам выложила (нас с мужем УЖАСНУВШИЙ) ролик о мальчике, неспособном запомнить и воспроизвести четыре! строчки простенького стишка (ясно дело, для нынешних неизвестного). При этом матерщина из уст этого ребенка льется реченькою... в конце.

Скрытый текст: Показать Скрыть

если кто еще не видел - ссылка на ролик - под спойлером.
По-моему, вот такие "терпеливые" мамы и взращивают ментальных американцев и майданистов
А из девочек - выращивают ЛенМиро

Скрытый текст: Показать как говаривали мои деды и прадеды со своими верными супругами: Не за это мы воевали... не ради такого будущего своими жизнями пожертвовали Скрыть

Мне всё это печально
Скрыть

Скрыть

http://fashiony.ru/page.php?id_n=51717
никак не могу про пропорции разобраться
буду завтра вникать
Скрыть