«Все лучшее – детям!»

…Мама с ребенком гуляют по аллее парка. Мальчику года четыре. Теплый осенний вечер. Мимо тянутся длинные вереницы мамашек с колясками. Поют птички, пригревает закатное солнышко. Вчера прошел дождь. На асфальте золотятся лужи. Мальчику хочется топнуть ногой по одному из этих зеркал, нарушить безмятежное состояние природы. Он отпускает руку матери и – шлеп-шлеп-шлеп – пробегает по лужице. Реакция мамы (к сожалению, я не имел права вмешаться) оказывается неожиданной. Она бьет своего ребенка по лицу наотмашь и начинает выхаркивать такие страшные проклятия, которые, наверное, можно услышать только на бандитской разборке… Ребенок плачет. Он не понимает своей вины (да есть ли эта вина?!) Он не может уяснить, почему человек, которого любишь всей душой, в эту минуту так сильно тебя ненавидит…
Что ж, мамаша без труда ставит под сомнение романтические лозунги, знакомые нам со времен «развитого социализма» (один из них вынесен в заглавие). Глядя на эту трагедию, понимаешь, что детство – не очень-то счастливая пора. Этот миф в свое время развенчали Гюго, Достоевский, Бредбери, а теперь и Павел Санаев. Собственно, о его книге «Похороните меня за плинтусом», номинированной, кстати, на Букеровскую премию, и пойдет сегодня речь.
Саша Савельев, ученик 2 класса, живет с бабушкой и дедушкой. Мама к сыну допускается в очень редких случаях, поскольку считается «провинившейся». Сумасшедшая (я ничуть не преувеличиваю) бабушка уверена, что отдает ребенку всю себя, пичкает его таблетками, закрывает от любого дуновения ветерка, но при этом при малейшем неповиновении взрывается, например, таким монологом: «Чтоб ты заживо в больнице сгнил! Чтоб у тебя отсохли: печень, почки, мозг, сердце! Чтоб тебя сожрал стафилококк золотистый!» И так всю повесть. Привыкнуть к этому нельзя. Ближе к финалу чувство негодования усиливается до такой степени, что хочется немедленно выяснить, где живет эта бабушка, и вызвать милицию. От бабушки страдают все. Она семейный деспот. Как часто наша любовь, привязанность к таким людям мешают взглянуть на вещи объективно (это если обижают нас). И как часто уверенность в собственной правоте нас ослепляет, снимает нравственные ограничения (если обижаем мы).
Но разве один Саша живет в подобном «домашнем концлагере»? Ребенок – самое бесправное существо на свете. Никакие декларации, конвенции и прочие документы не заменят детям родительскую любовь. В самом деле, не подавать же на свою семью в Европейский суд по правам человека.
Книга Санаева – это действительно событие. Конечно, Букеровская премия тут ни при чем. Важно, что повесть напоминает нам об азбучной истине: «Дети тоже люди». И это не роботы, которые по команде должны идти в школу, мыть руки перед едой или тщательно чистить зубы. У каждого есть душа, они чувствуют, устают, переживают, мечтают…
Но героя повести затравили до такой степени, что он мечтал лишь о том, чтобы его похоронили за плинтусом в маминой квартире – на кладбище темно и сыро, а здесь, никому не мешая, никого не напрягая, он мог бы тихонько в щелочку смотреть, как ходит по комнате мама. Поистине детская преданность безгранична…
Родители в любви к своим чадам могут стать страшными эгоистами. И оказывается, что наша забота, невозможная любовь может приносить не радость, а горе тому, о ком мы заботимся. Оказывается, наша всепоглощающая страсть может стать для кого-то клеткой. То, что для нас стало смыслом жизни, для другого – смерть…
А если объект любви не оправдывает наших надежд? Тогда, вслед за украинским товарищем, родитель восклицает: «Я тебя породил, я тебя и…» В итоге – в жизнь входит еще один нравственный калека.
Как заканчивается книга, рассказывать не буду. Повторю только фразу, ставшую уже банальной: «Завидую тем, кто будет читать повесть впервые». Сейчас так мало книг, которые действительно затрагивают самые тонкие струны сердца, заставляют переосмыслить свое поведение, свое место в мире, духовно обогащают. Всем родителям, педагогам, всем, кто верит в добро, она посвящается…