Дочка балуется стилями

Это моя дочка писала контрольную , надо было сочинить отрывочек по всем законам романтизма. Я лежала...
Один день из жизни романтического героя
Тише, Танечка, не плачь – Не утонет в речке мяч. А.Барто, древнефранцузский бард.

Бледный свет луны, пробивавшийся сквозь густой туман, делал ещё более жуткими очертания узловатых ветвей, тысячелетних корявых стволов, замшелых валунов и колючих зарослей терновника. Чаща мрачно шумела. Что-то зловещее виделось в ней Татианетте, но она всё шла и шла вперёд. Пробираться по узкой тропке становилось всё труднее, но, дрожа от ужаса перед неведомым, спотыкаясь от нечеловеческой усталости, хрупкая девушка снова и снова разводила нежными руками нависшие над дорогой ветви. Жестокий ветер рвал её длинные тёмные волосы и простое, но изящное, как полевой цветок, платьице. Иногда она восклицала полным тоски голосом: «Зизи! О! Зизи!» То был призыв, но её единственному другу – маленькому белому пёсику Зизи – никогда не было суждено отозваться. Он навеки сгинул в нелёгком пути, и сквозь туман ночи до него не доносился нежный и переливчатый голосок хозяйки, который прежде так сладостно пел песни о неведомых краях, а теперь всё чаще издавал стоны. О! Никто из прежних друзей не узнал бы теперь добрую, милую Татианетту: какое безнадёжное горе застыло во взгляде её прекрасных, огромных черных глаз! Какая роковая решимость в плотно сложенных губах, прелестных, как лепесток розы! Она несёт в кармашке своё последнее сокровище – золотой шарик, которым некогда играл сам король. Этот мячик – последнее, что может спасти её несчастную старушку-мать, что может выкупить её из рабства самого злого и кровожаднейшего тирана – Герцога Г. О.! Татианетта вздрагивала при одной мысли о ледяном, обжигающем злобой взгляде его единственного глаза.
Но вот, вот уже близко твой замок, негодяй: несчастная девушка слышит рёв мощного горного потока, вот наконец она видит мрачный чёрный силуэт здания, ставшего тюрьмой её матери и тысяч других страдальцев! Вот она идет по узкому и шаткому мосту через поток, подбираясь всё ближе к замку… Но что это? Она покачнулась… О, последняя надежда и радость! Золотой шар выскользнул из кармана изящного, как полевой цветок, платьишка, и упал в бушующую реку. Даже последнего плеска не слышит Татианетта. «Всё кончено! Всё кончено! О, моя мать! Будь проклят, тиран!» - восклицает она и, горько рыдая, падает на гнилые доски моста без чувств.