Счастье... Оно рыжее

Наша история планирования. Часть 37

Пт Ноя 02, 2012 0:57

И еще частичка. А в следующий раз уже допишу...
Еще пару часов продремав, я выспалась. Девочки в палате потом рассказали, что операцию мне сделали быстро, минут через 40 после того, как я ушла, меня уже вернули в палату. Меня еще странно так удивило, что в обычную мою палату, а не в ПИТ (в Миассе в 2006 году я около суток после операции там лежала под неусыпным контролем медсестры). Мне было удивительно не больно, слегка поднывал живот – примерно как после проверки труб на проходимость. Только легкая слабость и состояние изрядно напившегося человека мешали чувствовать себя нормально. Когда я смогла по-человечески разговаривать (язык перестал заплетаться и словами стали выговариваться внятно), позвонила маме и Стасу. Они ко мне должны были приехать на следующий день. У мамы голодная я сразу попросила привезти мне МЯСА) Девочки в палате потом еще долго это мне припоминали и смеялись. Да, мне почти сразу разрешили есть твердую нормальную пищу почти без ограничений, часа через три-четыре после операции можно было начинать садиться и вставать под чьим-нибудь присмотром. Антибиотики колоть не стали вообще. Сказали, что если не будет температуры, не надо: организм сам справится, операция была несложной. Всё было как-то легко и удивительно. Ближе к вечеру ко мне приехала Ольга с едой. УРРРАААА!!! Я смогу поесть. Увидеться нам не удалось, я еще не пробовала вставать, да меня бы и не выпустили в холл к посетителям, но медсестра передала мне супчик, салат и фрукты. О, как я мечтала поесть. Почти сутки без еды. Олеся с Мариной помогли мне погреть суп. Потом контролировали, как я смогу сесть. Первая попытка была неудачной, дико закружилась голова. Потом всё-таки они меня потихоньку приподняли, посадили с опорой на подушку и заботливо спрашивали, всё ли нормально. Вот если сравнивать мое состояние с тем, как было после полостной операции, то примерно так же мне было на третий день после нее примерно. Вечером ко мне забежала Юлия Григорьевна: операция прошла хорошо, на правом яичнике была киста, достаточно крупная, ее удалили, еще прижгли мелкие очаги эндометриоза, пока у меня еще стоит дренаж (очаровательная такая трубочка, на конце которой мешочек болтается), через два-три дня его уберут, всё это время мне надо самой ходить на обработку швов, с дренажом аккуратнее, вставать и ходить можно, даже нужно, если что-то будет беспокоить, сказать дежурной медсестре.
Потом мне всё-таки стало любопытно: я в деталях рассмотрела и дренаж, и пластыри, и мешочек, и кровавую ночнушку, в которой меня привезли с операции.
Ночь прошла спокойно, я спала, видимо, после наркоза еще не до конца отошла и предыдущая бессонная ночь давала о себе знать. Утром я даже сама потихоньку сходила почистить зубы и умыться, нечаянно попугала Анжелу из своей палаты дренажами и мешками: она мне помогала придержать это все, пока я умывалась, но как-то ей не очень хорошо от этого было, хоть помочь она вызвалась сама. В тот день снова был жуткий снегопад, какие часто бывают в марте, когда зима не хочет отступать. Я переживала, как Стас с мамой доберутся. Но они доехали хорошо. Привезли мне МЯСО, каких-то вкусностей, я вышла к ним в холл, правда, поболтать нам не дали, из-за ремонта всех пациентов быстро разогнали по отделениям. Потом ко мне ненадолго заезжала Леся77 тоже с гостинцами: яблочками, бананами. Так мы мельком, но всё-таки увиделись первый раз, до этого только общались на Сибмаме и в аське. Поговорить, конечно, особо не успели, но всё равно такое внимание было мне очень приятно.
День визитов закончился суматошным вечером и бессонной ночью. Сначала чуть ли не с периодичностью в пять минут привозили новых больных, все куда-то бегали по отделению, принимали, осматривали. Потом, когда уже мы всей палатой улеглись спать, я поняла, что как-то всё давит у меня внутри: болят ребра, ключицы, распирающее неприятное ощущение, которое не дает покоя и никак нельзя найти удобную позу. Я долго вертелась, скрипела кроватью, потом решила не мешать спать девочкам и вышла в коридор на диванчик. Там в положении полусидя мне удалось замереть так, что было полегче. И до рассвета я дремала там. Было удобно.
Утром пожаловалась на обходе Юлии Григорьевне на все эти неприятные ощущения. Оказалось, что это во время операции внутрь закачивают какой-то газ, а теперь он так уходит. Всё нормально. Пройдет через 2-3 дня. В этот же день мне нужно было вытаскивать дренаж. Вот этого-то я и боялась просто дико. До сих пор помню, как я медленно плелась на первый этаж в другое гинекологическое отделение, где уже закончили ремонт, в процедурный кабинет. Потом долго сидела у двери в очереди. А потом… Сто двадцать пять вопросов медсестре: как это будет, это больно, это долго, это точно несмертельно – пока она что-то обрабатывала и готовилась. И несколько секунд – дренажа уже нет. Было просто такое ощущение, что его вытягивают, но не больно, слегка неприятно. Уррра! Меня избавили от этих трубочек и мешочка. Дальше небольшие аккуратные дырочки мне чем-то замазали и заклеили пластырями.
После всех этих экзекуций я ходила на осмотр к Юлии Григорьевне, и она мне расписала план лечения после операции, рассказала чуть более подробно, как всё прошло. Они старались по максимуму оставить здоровые ткани яичника нетронутыми. Внутри есть спайки, их немного рассекли, чтобы яичники не были к матке так припаяны, трубы снаружи выглядят нормально, но проверять их на проходимость во время операции не стали. Всё равно же мы на эко собираемся, это уже не нужно. Дальше она мне снова выписала сумму для доплаты в кассе и разрешила завтра выписываться.
Ну и на следующий день, 7 марта, после очередной бессонной ночи, когда ломило ребра и ключицы и никак не находились удобные позы, а мой диванчик в коридоре уже занял кто-то их вновь привезенных девушек, кому не хватило места в палате; Стас забрал меня домой.
Через четыре дня мне надо было явиться на прием уже к Татьяне Ивановне и еще нужно было по дороге забрать гистологию в отделении.
Гистологию мы забрали, там ничего неожиданного не было: эндометриоз подтвердился. Потом с Татьяной Ивановной обсудили, что будет дальше. Сначала прием жанина, параллельно снова сдаем все анализы, которые устарели, и где-то через три цикла начинаем короткий протокол эко. После всего этого она сама обработала мне шовчики и отрезала лишние нитки. В этот раз ничего мучительно вытягивать не пришлось: швы были саморассасывающиеся.
Ну и настрой на всё, что нас ждет, был только позитивным. Уже столько всего пройдено, впереди должны быть только удачи. Я тогда верила, что через три месяца именно от Татьяны Ивановны я узнаю, что наконец-то мы беременны. И увижу уэе на мониторе маленькую точечку, из которой будет расти наш малыш. А может и две.