не зал и не палуба

нужные книжки: итого

Чт Дек 21, 2017 21:03

Зря я надеялась, что посты будут небольшими.
Приятный результат от этой серии я получила: подобрала себе очень правильную художественную книжку на декабрь, предельно похожую на большой и красивый подарок под ёлку. Дочитываю. Жалко, что кончается. Но у неё продолжение есть.
А здесь, чтобы серия была закончена, нужен заключительный пост.

Возвращаюсь к тому, с чего начала. К балладе В.Высоцкого.

Песня эта мне всегда нравилась и нравится до сих пор. За первые две строки, задающие ритм и настрой. За такую тривиальную, но такую ценную и живую в данном тексте идею - применимости книг. За то, как неплохо, если приглядеться, рисует автор механику применения.
За это я готова легко простить ему видение жизни исключительно как борьбы, с неизбежной потерей героем друга и неизбывными готичными гробами. Что поделать - таковы уж пафос и жанровые особенности.
О пафосе и жанровых особенностях.
У текста два названия: "Баллада о борьбе" и "Баллада о книжных детях". В пору романтизма "балладой" в русской поэзии называлось сюжетное стихотворение, действие которого происходит в не повседневном антураже. Для романтической баллады нужны три составляющие: персонажи (необычные), сюжет (интересный) и пафос (допустимый, но не обязательный). Примеры: переводы В.Жуковского.

Скрытый текст: Показать Прочтите/перечитайте "Смальгольмского барона", кстати - дивной же сказочной красоты вещь. А "Перчатка" Шиллера в его же переводе - ну чудо же что такое. Скрыть

К моменту создания текста В.Высоцкого для того, чтобы стихотворение именовалось "балладой", достаточно было двух компонентов. Сюжет уже не был нужен, а вот пафос - уже был обязателен. В данном случае, "книжные дети" - это персонажи, а "борьба" - это как раз пафос.

Учитывая обстоятельства времени и места, я готова простить Семёнычу даже то, как он сбивается на поучительный тон в финале. Что поделать - он ведь уже взрослый. А взрослые, рекомендующие детям читать книги - они такие... назидательные.
В конце концов:
Средь оплывших свечей и вечерних молитв,
Средь военных трофеев и мирных костров
Жили взрослые люди, не знавшие битв,
Изнывая от мелких своих катастроф.
Взрослым вечно досаден их возраст и быт...
...что? скажете - нет?..
Вот только что "одежды" латать взрослым приходится уже самостоятельно.
И если ещё чуть-чуть приглядеться, то настойчивое назидание поэта обращено не к ребёнку. Оно как раз - в адрес того, чьё детство уже позади.

Самое интересное в балладе всё же не назидание и не персонажи с их пафосом, а как раз то, что осталось от сюжета.
До того, как начинается нравоучение, звучит очень любопытное такое четверостишие:
А в кипящих котлах прежних воен и смут
Столько пищи для маленьких наших мозгов.
Мы на роли предателей, трусов, иуд
В детских играх своих назначали врагов.
И вот я даже спрашивать не буду, где же это взяли лирические герои таких покладистых врагов, всегда готовых играть с ними в их игры на отрицательных ролях. Вот не смешили б меня поэты - фиг бы я их читала.
Но само упоминание игры, которой становится книга, прежде, чем стать частью образа действий - это вообще-то достаточно серьёзно. И оно стоит того, чтобы ценить данную балладу. За одно только это.