Мечты сбываются, или Исполин разбушевался

На этот раз я ничего не планировала заранее и не успела осознать, насколько стремительно все произошло: в воскресенье утром еще не предполагала, что всего через сутки буду лететь на край земли, с замиранием сердца предвкушая встречу с разбушевавшимся исполином.

Утро началось буднично: чашка кофе и привычный взгляд на ленту Инстаграм. И вдруг – ОНО! Предложение, от которого невозможно отказаться – фототур на извержение Ключевской сопки. Но есть одно «но» - выезд через 2 дня. Я в Москве, а заветный вулкан на далекой Камчатке. Это значит, что с учетом 9-часовой разницы во времени вылетать надо обязательно завтра.

А дальше все пошло само собой:

- поездка – это неделя отпуска…. Но у меня же как раз на ноябрь запланирована эта неделя, нужно только решить вопрос с переносом дат!

- билеты? Как раз остались последние места по ценам прошлого года!

Сомневалась я долго, целую вечность – бесконечные 15 минут. А потом отбросила сомнения и принялась собирать рюкзак.

И вот уже мой самолет приветственно машет крылом «домашним» вулканам.








А впереди очередное приключение и исполнение детской мечты увидеть огненное извержение вулкана. Чтобы лава плескалась и фонтанировала, огненной рекой спускаясь по склону.

График поездки был плотным:

1 день – прилет.

2 день – выезд на вулкан.

3 ночь – день - ночь – съемка.

4 день – возвращение.

5 день – свободный.

6 день – вылет.

Путь предстоял долгий – 600 км на север Камчатки. 11 часов в пути, из которых последние 3,5 часа - это 70 км по лесной дороге.

По пути заехали на заправку, оказавшейся весьма колоритной






Разместиться планировалось на станции Апахончич. В случае удачи - в домике вулканологов, если же он окажется занят – в палатке.







На место прибыли уже ночью – часовая стрелка приближалась к 11. Удача была с нами - домик оказался свободен. Но на размещение времени не было – в черноте ночи грохотал вулкан, изрыгая фонтан пламени и клубы газа. Ясное небо мерцало мириадами звезд, а пепловое облако относило в сторону, открывая огненное действо.




Рекламируя фототуры, организаторы делают акцент на отсутствие долгих переходов и тяжелых рюкзаков. Это создает иллюзию легкой прогулки, где требуется лишь наслаждаться природой и глазеть по сторонам в поисках сюжета для съемки. Так думала и я, оказавшись совершенно неготовой к реальности. Первый блин получился, как и положено, комом.

Денис, наш фотогид, сказал: «Далеко не пойдем, если замерзнете – вернетесь в дом и погреетесь». Но он забыл уточнить, что «недалеко» - понятие относительное и очень индивидуальное. Для меня «недалеко» - это 100-150 метров от дома. Водрузив на шею одну из камер (в случае необходимости, за второй вернусь, заодно и погреюсь - наивно полагала я), я отправилась в путь. Бодро прошагав по накатанной дороге, мы свернули к старому лавовому потоку, на который предстояло забраться. В безлунную ночь путь освещал лишь тусклый свет налобного фонарика. Глыбы старой лавы, нагромоздившиеся на высоту до 12 м, были засыпаны снегом, создавая иллюзию опоры. Каждый шаг требовал усилий: снег предательски проваливался и осыпался, нога в поисках опоры скользила по валунам, попадая в провалы между ними, а темнота отнимала возможность удерживать равновесие. Порой казалось, что еще секунда – и я кувырком полечу вниз. Но впереди грохотал вулкан, и нужно было карабкаться вверх, к заветной точке съемки.

Подъем местами был крут настолько, что приходилось преодолевать его на четвереньках. При этом снег набивался в сапоги и засыпался в рукава. И тут я поняла свою ошибку: категорически нельзя было вешать камеру на шею - нужно было нести её в рюкзаке. Пытаясь сберечь аппарат, я уложила его за пазуху. Но и тут возникла проблема: камера оказалась столь объемна, что пуховик не застегивался.

Сделав все возможное, чтобы уберечь камеру от камней, в полузастегнутом пуховике, с сапогами, полными снега, я, наконец, добралась до места. Открывшийся вид заставил забыть обо всех лишениях – установка штатива, настройка камеры и выбор различных режимов съемки извлекли меня из реальности. Весь мир исчез, остались только Я, Камера, Вулкан и тысячи мерцающих звезд на черном бездонном небе!






Как ни жалко, но всему приходит конец: пришло время возвращаться в хижину. Но часах было 2 часа ночи, а впереди рассвет, который обязательно нужно заснять…

Провалившись в сон, я вдруг услышала звук будильника: 5 утра, пора на съемку. Лишь на секунду мелькнула мысль поспать еще хотя бы часок. Но вдалеке вздыхал вулкан, напоминая о том, какое фееричное зрелище он нам приготовил.

На этот раз подготовка была тщательной: камера в рюкзаке, а штаны натянуты на сапоги, защищая от снега. Привычной, уже натоптанной тропой мы поднялись на лавовый поток снимать огнедышащий исполин в свете утренней зари.




Час перед восходом самый фотогеничный: предрассветное небо окрашивается в глубокий синий цвет. Фотографы так и называют его – «утренняя синька».







Солнце поднималось все выше, расписывая небо в самые нежные цвета.










А наш вулкан поблек. Лучи восходящего солнца превращали его в серую ворчащую кочегарку, сердито засыпающую окрестности серым пеплом.








Планировалось, что впереди нас ждут еще вечерняя, ночная и утренняя съемки, но погода изменила наши планы. Уже с вечера вулкан стал укутываться в плотное облако, с наступлением темноты превращая его в огненную мантию.










А к утру от грозного исполина не осталось и следа – лишь серая пелена низких туч. Ничто не напоминало о феерии пепла и пламени, восхищавшей нас прошлой ночью.

Пришло время отправляться в обратный путь, наш тур подошел к концу. Теперь уже можно было не спешить и даже сделать несколько коротких остановок, чтобы снять окрестности.








И вновь аэропорт – самолеты и домашние вулканы, представшие во всей красе на фоне неба, блистающего синевой.














До свидания, Камчатка! Не скучай без меня – мы расстаемся ненадолго. Я обязательно вернусь, ведь я оставляю здесь свое сердце.