не зал и не палуба

Вчера вечером вернулся супруг с гастролей в Самаре. Вот выспится, обязательно скажу ему, как хорошо, что он у меня не творческий человек.

А то я начиталась в комментариях, какие страсти рассказывали про Юрия Визбора и всех этих творческих людей заодно. Какие они все бабники, сколько у них всех жён и любовниц.

Впечатление такое, что все остальные, не творческие, люди живут исключительно по церковным канонам: как поженятся однажды, так и коротают век до старости в законном браке, безо всяких там разводов и прочих адюльтеров. И только богема развратничает. А поют при этом, лицемеры: "ты у меня одна"... А их у него было! Четыре! Вот!

Я не интересовалась подробно биографией Юрия Визбора и жён его не считала.
А лучшая песня "про отношения", которую я у него запомнила с подростковости, всяко не про сосну. Потому что самые классные песни про любовь - они не про любовь. Они про связь.

Прекрасное, меланхоличное, с пронзительным рефреном и блестящим совершенно актёрским отыгрышем.
Незабываемая вещь.

Цитата:

Отдавая какие-либо приказания, Панфилов никогда не забывал проверить, выдержан ли срок исполнения. У него был излюбленный жест — поглаживать большим пальцем выпуклое стекло карманных часов. Иной раз казалось, он ласкает любимое маленькое существо. В случае опоздания он требовал объяснений. Однажды мне довелось быть свидетелем, как он отчитывал командира, не исполнившего его задания в срок: — Вы недобросовестный, недисциплинированный работник. Я знаю вас всего несколько дней, но, к сожалению, вы уже показали себя как лентяй. Его странные брови сошлись, их излом, казалось, стал круче. Он не кричал, а говорил чуть громче и чуть отчетливее, чем обычно. Тем тяжелее ложились слова. В мою память врезался незначительный случай. По поручению генерала я с красноармейцем принимал и перевозил в склад первый миномет, прибывший в адрес дивизии. Панфилов захотел посмотреть миномет. Я крикнул из окна помогавшему мне красноармейцу: — Тащи со склада миномет сюда. Скорее! Чтобы через пять минут был здесь! Повернувшись, я увидел, что Панфилов, прищурившись, смотрит на меня. Это был тот же иронический взгляд, под которым я однажды покраснел. — Через пять минут, товарищ Момыш-Улы, он не успеет, — сказал генерал. Панфилов ничего к этому не добавил. Но меня поразило это простенькое замечание. Сколько раз я, не думая, покрикивал этак: «Через пять минут». А Панфилов думал.

(с) А.Бек, Волоколамское шоссе

Книжку дали почитать недавно. Библиотечную. Красненькую.
Мне вот это место понравилось:

Цитата:

Постановление о снижении скорости ввели сравнительно недавно. Человечество умнело быстро, но мудрым делалось медленно и не сразу дошло до истины: глупо убыстрять темп своей жизни до такой степени, что каждую секунду рискуешь эту жизнь потерять. Рациональная планировка городов, разумные условия общественной жизни избавляли горожан от необходимости совершать ежедневные многокилометровые поездки. Люди постепенно отвыкали от излишней суеты и торопливости и научились ходить пешком.

(с) М. Михеев, Которая ждёт

С праздником.

Всё. Последний день октября.

31.FIRE
Здесь так или иначе процитировались, кажется, все школьные хрестоматийные русские писатели.

Кроме:
- Ивана Сергеевича
А ведь какой был художник слова. На него можно положиться: уж если горит костёр на Бежином лугу, так всё, поддающееся описанию, будет тщательно и живописно изложено.

Скрытый текст: Показать Картина была чудесная: около огней дрожало и как будто замирало, упираясь в темноту, круглое красноватое отражение; пламя, вспыхивая, изредка забрасывало за черту того круга быстрые отблески; тонкий язык света лизнет голые сучья лозника и разом исчезнет; острые, длинные тени, врываясь на мгновенье, в свою очередь, добегали до самых огоньков: мрак боролся со светом. Иногда, когда пламя горело слабее и кружок света суживался, из надвинувшейся тьмы внезапно выставлялась лошадиная голова, гнедая, с извилистой проточиной, или вся белая, внимательно и тупо смотрела на нас, проворно жуя длинную траву, и, снова опускаясь, тотчас скрывалась. Только слышно было, как она продолжала жевать и отфыркивалась. Из освещенного места трудно разглядеть, что делается в потемках, и потому вблизи всё казалось задернутым почти черной завесой; но далее к небосклону длинными пятнами смутно виднелись холмы и леса. Темное чистое небо торжественно и необъятно высоко стояло над нами со всем своим таинственным великолепием. Сладко стеснялась грудь, вдыхая тот особенный, томительный и свежий запах — запах русской летней ночи. Кругом не слышалось почти никакого шума... Лишь изредка в близкой реке с внезапной звучностью плеснет большая рыба и прибрежный тростник слабо зашумит, едва поколебленный набежавшей волной... Одни огоньки тихонько потрескивали. Мальчики сидели вокруг их; тут же сидели и те две собаки, которым так было захотелось меня съесть. Они еще долго не могли примириться с моим присутствием и, сонливо щурясь и косясь на огонь, изредка рычали с необыкновенным чувством собственного достоинства; сперва рычали, а потом слегка визжали, как бы сожалея о невозможности исполнить свое желание. Скрыть

- и Антона Павловича
Сестра его - краткость: «Нельзя ставить на сцене заряженное ружьё, если никто не имеет в виду выстрелить из него. Нельзя обещать».
А из посиделок у огня в его рассказах почему-то помнится "Студент":

Цитата:

Теперь студент думал о Василисе: если она заплакала, то, значит, всё, происходившее в ту страшную ночь с Петром, имеет к ней какое-то отношение... Он оглянулся. Одинокий огонь спокойно мигал в темноте, и возле него уже не было видно людей. Студент опять подумал, что если Василиса заплакала, а ее дочь смутилась, то, очевидно, то, о чем он только что рассказывал, что происходило девятнадцать веков назад, имеет отношение к настоящему — к обеим женщинам и, вероятно, к этой пустынной деревне, к нему самому, ко всем людям. Если старуха заплакала, то не потому, что он умеет трогательно рассказывать, а потому, что Петр ей близок, и потому, что она всем своим существом заинтересована в том, что происходило в душе Петра. И радость вдруг заволновалась в его душе, и он даже остановился на минуту, чтобы перевести дух. Прошлое, думал он, связано с настоящим непрерывною цепью событий, вытекавших одно из другого. И ему казалось, что он только что видел оба конца этой цепи: дотронулся до одного конца, как дрогнул другой.

26. REMOVE
чего тут думать, классика же:

Скрытый текст: Показать Тем временем подоспели орудия для удаления зуба. Тётя Полли сделала петлю на конце нитки, надела её на больной зуб и крепко затянула, а другой конец привязала к столбику кровати; затем схватила пылающую головню и ткнула её чуть не в самую физиономию мальчика. Миг — и зуб повис на нитке, привязанной к столбику. (с) М. Твен, Приключения Тома Сойера А ещё там есть извлечение парика мистера Доббинса при помощи кошки. Скрыть

27. BEAST
Сколько угодно.
Ш. де Костер, Легенда об Уленшпигеле
Адская тварь с вафельницей:

Скрытый текст: Показать – Сжалься надо мной, Уленшпигель, сжалься! – неожиданно заговорил weerwolf. – Волк заговорил! – воскликнули все и перекрестились. – Это дьявол – ему даже известно, что юношу зовут Уленшпигель. – Сжалься! Сжалься! – повторял пойманный. – Прекрати колокольный звон – это звон похоронный. Пожалей меня! Я не волк. Руки мне перебил капкан. Я стар, я истекаю кровью. Пожалей меня! Чей это звонкий детский крик будит село? Пожалей меня! Скрыть

И. Богомолов, Момент истины
Евгений Таманцев – чистильщик и волкодав - от первого лица:

Скрытый текст: Показать Можно было без труда двумя-тремя пулями обезвредить его – он стоял совершенно открыто, – но я уже выбрал его для экстренного потрошения, и потому следовало взять его невредимым – желательно без единой царапины. В некоторой растерянности он помедлил, и за эти секунды я успел оказаться от него со стороны солнца и, таким образом, задействовал подсветку. Для острастки, для давления на психику я немедля «пощекотал ему уши»: произвёл по одиночному выстрелу из обоих наганов так, что пули прошли впритирку с его головой, – это впечатляет. Чтобы затруднить ему прицеливание, я непрерывно «качал маятник»: пританцовывал левым плечом вперёд, рывками перемещая корпус из стороны в сторону и всё время передвигаясь и сам, – нечто похожее, только попроще, проделывает боксёр на ринге. Для дальнейшего психологического воздействия я держал его на мушке и фиксировал взглядом, всем своим видом показывая, что вот-вот выстрелю. Скрыть

28.SPARKLE
П. Бажов, Малахитовая шкатулка
к предыдущему пункту тоже - заЕц:

Скрытый текст: Показать В ряд с зеленоглазой какой-то белобрысенький. Глаза враскос, уши пенечками, как есть заяц. А одежа на нем — уму помраченье. Этому золота-то мало показалось, так он, слышь-ко, на обую камни насадил. Да такие сильные, что, может, в десять лет один такой найдут. Сразу видать — заводчик это. Скрыть

там же:

Скрытый текст: Показать Как Настасья уехала, Танюшка побегала много-мало по хозяйству и забралась в избу поиграть отцовскими камешками. Надела наголовник, серьги навесила. В это время и пых в избу этот хитник. Танюшка оглянулась — на пороге мужик незнакомый, с топором. И топор-то ихний. В сенках, в уголочке стоял. Только что Танюшка его переставляла, как в сенках мела. Испугалась Танюшка, сидит, как замерла, а мужик сойкиул, топор выронил и обеими руками глаза захватил, как обожгло их. Стонет-кричит: - Ой, батюшки, ослеп я! Ой, ослеп! — а сам глаза трет. Скрыть

29. MASSIVE
Р. Стаут, Острие копья

Скрытый текст: Показать Вульф поднял голову. Я упоминаю об этом потому, что его голова столь массивна, что любое ее движение не может не привлечь внимания. Она, должно быть, еще больше, чем кажется, ибо любая другая на таком огромном теле могла бы вообще остаться незамеченной. — Где пиво? — спросил он. Скрыть

30. RUSH
если уж не вспомнилась никакая хорошая комическая спешка, пусть будет этот галоп: господин коннетабль очень спешит в столицу, теряя по пути людей, лошадей, перья и остатки самообладания

Скрытый текст: Показать Клод Валуа-Ангулем, коннетабль Аурелии - Господин герцог, это ловушка. Ваш трусливый кузен состряпал ложное дело, чтобы обвинить вас в покушении! - Господин коннетабль, это обман. Никто в вашем доме не осмелился бы поднять руку на госпожу герцогиню! - Ваша Светлость, вас заманивают в Орлеан, чтобы убить! Ваши слуги подкуплены, если пишут иное! - Возьмите с собой хотя бы большой отряд, господин мой! Покажите, на чьей стороне сила! - Вы не можете ехать в Орлеан с малой свитой... - Вы отправляетесь на верную смерть! - Это слишком опасно! - Это безумие... Безумие? Он ничего не объясняет свите. Впрочем, не менее трети тех, кто кричит и хватает за руки, прекрасно все понимают. Ничего не объясняет, только один раз бросает через плечо, что тот, по чьей милости они задержатся где бы то ни было хотя бы на лишних четверть часа, простится не только с головой. Безумие? Да вы забылись, господа. И забыли. Будто не вы, будто не с вами, будто не в вашем присутствии я годами вскармливал с ладони мятеж. Кто вам сказал, что мне нужен отряд? Кто вам сказал, что я беззащитен в столице? Не безумие, нет, хуже. Глупость. Своевольная глупость, нежелание думать. Он пытается сосредоточиться на этом. На глупости, родной и привычной. Тогда начинаешь замечать дорогу, старые, ромские плиты, и новые, выбитые и выщербленные, будто это им, а не их гладким соседям на сотни лет больше, и то, как справа ровный и три раза перезасаженный коричневый и ярко-зеленый лес вольный уступает место бурым дебрям леса владельческого... вот что бывает, если не давать крестьянам выпасать скот, собирать хворост, забивается все сухим подлеском и горит летом... глупость. Нужно думать о глупости и держать раздражение вокруг себя как броню, потому что иначе сквозь щель проникнет... нет, не мысль. Знание. ... Отряд за его спиной редел, теряя спутников, как ветвь - листья. Захромавшие лошади. Дорожные хвори. Падения. Отсутствие нужного числа подменных лошадей. Нехватка сил. Он дозволял легко, коротким кивком. Не теряя ритма и темпа в седле, не теряя его на земле. Знал, что должен обогнать страхи, слухи и сплетни. Обогнать собственную славу. Собственную тень. То, что будет после, в его силах. Сейчас только одно важно: удержать над землей полную чашу гнева Господня, не дать ей пролиться на Аурелию братоубийственной распрей. Он чувствовал эту чашу, чувствовал всем телом ее вес, непомерную тяжесть, излишнюю величину. Не возьмешься поудобнее. Не сцепишь пальцы на другом краю. Не впечатаешь ладони в полированный металл, чтобы не скользил. С каждым мгновением все громче пульсирует кровь в висках, лицо пылает жаром от напряжения. С каждым часом все громче звучит в ушах голос сомнения: не удержишь... Я не удержу?! Ненависть и гордыня несли его вперед, ненависть и гордыня, а вовсе не лучшие лошади на пути. Нелепый кузен-король, бестолковая свита, нерадивые слуги - все они были виновны, жалки, слабы, беспомощны. Любая мысль о них вызывала омерзение. Каким соблазном во время каждой заминки казалось - пролить чашу, повернуть коня на восток. Будь проклят город Орлеан, в котором не осталось праведников. Кроме Шарлотты, напоминал он себе. Глупость. Он не Творец. Он, можно сказать, почти наоборот. Праведники и то, сколько их там есть, ему безразличны тоже. Это его город. Его столица. Его страна. Ждете, что отдам? Ждите. Когда за поворотом дороги вскаркивает рожок - передовое охранение столкнулось и ввязалось... столкнулось - с кем? ввязалось - во что? - он бросает коня вперед. Мимо. Насквозь. Счет откроет конь, смяв кого-то спешенного. Врага. Свой не полез бы к нему под копыта. Знал бы. Счет открыл конь, а всадник... с детства с ним такого не случалось, всадник счет потерял. Ненависть стекала по клинку куда-то вниз, в землю, через тела. Но когда справа и слева стало свободно, когда впереди - только поваленное дерево - лентяи, спилили бы несколько, закрыли бы, а так - летим... он не остановился и не вернулся туда, в бой, хотя очень хотел. Давно он так не плыл над землей. Давно не случалось так, чтобы можно было драться и ни о чем не думать. Давно - но ему очень нужно было в столицу. (с) Т.Апраксина, А.Оуэн, Дым отечества ч.2 Скрыть

Не бросать же эту инктябрьскую тему.

22. SCRATCHY
неточно, зато прикольно и совершенно неожиданно вспомнилось

Скрытый текст: Показать -- Мышь в углу скребется! Мышь в углу скребется! Какая мышь? В каком углу? Да разве она скребется? Она пересекает кухню огромными шагами, сметая на своем пути крошки, чашки, полки, стулья, холодильник, не говоря уже о собачьей миске. Пока любимый дог хозяина падает замертво от испуга, она проносится через прихожую, сбрасывая с вешалок пальто, проламывает стенку, скатывается по перилам, ловит мотор и уезжает к чертовой матери пить кофе со сливками. С чего она будет скрестись? ... (с) В. Ланцберг Скрыть

23. CELESTIAL
самая романтическая сцена в "Войне и мире" - вовсе не первый бал Наташи

Скрытый текст: Показать Qui eut le triple talent, De boire, de battre, Et d'être un vert galant...  — А ведь тоже складно. Ну, ну, Залетаев!.. — Кю... — с усилием выговорил Залетаев. — Кью-ю-ю... — вытянул он, старательно оттопырив губы, — летриптала, де бу де ба и детравагала, — пропел он. — Ай, важно! Вот так хранцуз! ой... го-го-го-го! — Что ж, еще есть хочешь? — Дай ему каши-то; ведь не скоро наестся с голоду-то. Опять ему дали каши; и Морель, посмеиваясь, принялся за третий котелок. Радостные улыбки стояли на всех лицах молодых солдат, смотревших на Мореля. Старые солдаты, считавшие неприличным заниматься такими пустяками, лежали с другой стороны костра, но изредка, приподнимаясь на локте, с улыбкой взглядывали на Мореля. — Тоже люди, — сказал один из них, уворачиваясь в шинель. — И полынь на своем кореню растет. — Оо! Господи, Господи! Как звездно, страсть! К морозу... — И все затихло. Звезды, как будто зная, что теперь никто не увидит их, разыгрались в черном небе. То вспыхивая, то потухая, то вздрагивая, они хлопотливо о чем-то радостном, но таинственном перешептывались между собой. Скрыть

Ну, или так:

Скрытый текст: Показать Все это до того надоело и опротивело Ходже Насреддину, что он даже перестал придумывать для эмира новые доказательства, и все подряд - головную боль эмира, недостаток воды на полях, повышение цен на пшеницу,-- все объяснял одними и теми же словами, ссылаясь на одни и те же звезды. -- Звезды Сад-ад-Забих,-- говорил он скучным голосом,-- противостоят созвездию Водолея, в то время как планета Меркурий стала слева от созвездия Скорпиона. Этим и объясняется сегодня бессонница повелителя. -- Звезды Сад-ад-Забих противостоят планете Меркурию, в то время как... Это надо запомнить... Повтори, Гуссейн Гуслия. Памяти у великого эмира не было никакой. На следующий день разговор начинался снова: -- Падеж скота в горных местностях объясняется тем, о великий эмир, что звезды Сад-ад-Забих встали в сочетание с созвездием Водолея, в то время как планета Меркурий противостоит созвездию Скорпиона. -- Значит, звезды Сад-ад-Забих,-- говорил эмир.—Это надо запомнить. "Всемогущий аллах, до чего он глуп! -- с тоской думал Ходжа Насреддин. (с) В. Соловьев, Возмутитель спокойствия Скрыть

24. SHALLOW

Скрытый текст: Показать Э.Хемингуэй, На Биг-Ривер: Он вошел в воду. Его обожгло. Брюки прилипли к ногам. Сквозь башмаки он чувствовал камешки на дне. Холодная вода обжигала, поднимаясь все выше по ногам. Вода бурлила вокруг его ног. Там, где он вошел в реку, вода была выше колен. Он побрел по течению. Ноги скользили по гравию. Он глянул вниз, в водовороты, крутившиеся вокруг его ног, и встряхнул бутылку, чтобы достать кузнечика. Скрыть

и оставьте мужика в покое, пусть ловит свою форель

25. DANGEROUS
другая речка:

Скрытый текст: Показать Горные речки, самые мелкие, опасны, особенно тем, что дно их — совершенный калейдоскоп: каждый день от напора волн оно изменяется; где был вчера камень, там нынче яма. Я взял под уздцы лошадь княжны и свел ее в воду, которая не была выше колен; мы тихонько стали подвигаться наискось против течения. Известно, что, переезжая быстрые речки, не должно смотреть на воду, ибо тотчас голова закружится. Я забыл об этом предварить княжну Мери. Мы были уж на середине, в самой быстрине, когда она вдруг на седле покачнулась. «Мне дурно!» — проговорила она слабым голосом... (с) М. Лермонтов, Княжна Мэри Скрыть

Или так:

Скрытый текст: Показать ...открыв глаза, я увидел окружавший меня мир в розовом свете — к сожалению, не в переносном (что в те времена считалось заслуживающим всяческого поощрения), а в самом прямом, буквальном смысле этого выражения. И заливной луг, раскинувшийся по соседству с нашим аэродромом, и извивающаяся речка, и даже плывущий по ней пароход виделись мне будто сквозь очки с розовым светофильтром. Голова болела так, словно по ней долго колотили чем-то тяжёлым. А прямо в лицо била плотная холодная струя встречного воздуха, врывавшаяся в кабину сквозь вдребезги разбитое переднее стекло (автомобилисты называют его «ветровым», и тут-то я понял, насколько безукоризненно точен этот термин). Впрочем, этой холодной струе я должен быть до конца дней своих глубоко благодарен — без неё вряд ли столь своевременно вернулось бы ко мне сознание. Среди осколков, ещё державшихся по краям переплёта кабины, был зажат какой-то странный тёмный предмет неопределённой формы, от которого все время отлетали клочья, неуклонно ударявшие меня по голове (больше им, впрочем, и деваться было некуда). Не сразу сообразил я, что этот таинственный предмет — убитая при столкновении с самолётом птица. Не сразу потому, что поначалу было не до неё: все моё внимание привлекли иные — гораздо более важные в тот момент — обстоятельства: самолёт под довольно крутым углом, опустив нос, шёл к земле. До неё оставались уже немногие десятки метров. По-видимому, потеряв от удара сознание, я грудью навалился на штурвал и таким образом невольно перевёл машину в режим энергичного снижения. (с) М. Галлай, Испытано в небе Скрыть

26. REMOVE
...подумать надо...

21. CHAINS
...скованные одной цепью, связанные одной целью...
цепь, цепочка, узы, связь, последовательность

есть два варианта, но один долго искать, другой надо набирать с листа
а слово богатое

есть идеи?

20. FROST
...и солнце, день чудесный...
М. Смолина, Киэлесткин

Скрытый текст: Показать Сначала, посмотрев на то, как какая-то альвская бабушка на коньках учит внука безопасно тормозить, Скульд загорелась было идеей тоже освоить этот сугубо местный способ перемещения в пространстве и даже заняла на время коньки у Мешлы. Что будет трудно держать равновесие и что на лёд небезопасно падать - это она ожидала. Чего она не ожидала, это что она действительно будет вначале тормозить в основном о загородку катка или о не увернувшихся альвов. И что будет задыхаться на морозном воздухе так, словно катается не пять минут, а полдня. Примерно с неделю она продолжала осваивать катание, дело шло на лад - с равновесием быстрее, с дыханием куда медленнее. А через неделю, добравшись в очередной раз до катка, остановилась, посмотрела на него некоторое время – и вернулась назад. Отдала коньки обратно Мешле и больше на лёд не выходила, перебравшись вновь на шероховатые, словно из ледяной крошки склеенные тротуары. Зато теперь каток при проходе мимо вызывал у неё уже не смутную зависть и ощущение, что чего-то ей вкусного в жизни не досталось, а воспоминание о случившемся и оставленном - не освоенном и не присвоенном, просто оказавшимся чужим. Скрыть

Л.Федорова, Дело о мастере добрых дел

Скрытый текст: Показать Строгий голос смотрителя в гулком госпитальном коридоре разносился далеко и четко: - Детей и слабоумных у нас принимает доктор Илан, вам вон в ту дверь. Илан отложил тетрадь с записью вчерашних лабораторных проб, повернулся лицом ко входу и опустил глаза, ожидая, когда посетители войдут. Пять дней назад в Арденне случилась неприятность: попытался выпасть снег. Пальмы наклонило к земле сырыми белыми шапками, тяжелые стылые комья соскальзывали с кожистых листьев, падали на землю и медленно таяли, распуская вокруг лужи и грязь. Потом снег пробовал прижиться в теплом южном городе еще, еще и еще. Три ночи подряд огромные мокрые хлопья упорно облепляли стены, крыши, мостовые. Утром все снова принималось таять. На плоских крышах, не предназначенных для ската снега, стояла вода пополам со льдом, на улицах было холодно, грязно и противно. Вода в совсем пересохшем за последние полвека Аре вздулась, пошла желтыми пузырями и подмыла окраины города, затопила градирню, старые парапеты и поселок Болото. Госпиталь в первую же ночь отсырел и промерз, как всё вокруг. Несколько переносных железных печек его не спасали. Тепло возле них было только пока внутри горит огонь. Капитальных отопительных систем, как на Ходжере, никогда в Арденне не ставили - зачем, если снег бывает раз в двадцать лет, и тот растает? Детей и слабоумных резкая смена погоды затронула особо, и Илану в госпитале всего за половину декады, что шел снег и разливалась грязь, приклеили ярлык врача, который лучше всех ладит с детьми и с дураками. Скрыть

вообще-то в текст Л. Федоровой я полезла за следующим пунктом - chain - там много всяких цепочек умозаключений, но холод там тоже играет замечательно

ну и этот кусок пролога ещё:
М. Ниэми, Популярная музыка из Виттулы

Скрытый текст: Показать Редкие первые снежинки хлестко бьются о мою куртку, подгоняемые порывами ветра. Плохо дело. Если заметет тропинку, идти будет опасно. Я озираюсь, других туристов сзади не видать. Надо торопиться. Нет, не могу. Никогда в жизни я не забирался так высоко. Надо же как-то попрощаться. Поблагодарить. Импульсивно встаю на колени перед обелиском. Наверное, со стороны это выглядит смешно, но, оглянувшись еще раз, убеждаюсь, что вокруг ни души. Я подаюсь вперед, по-мусульмански задирая зад, кланяюсь и шепчу слова благодарности. На обелиске литая железная пластина с тибетскими письменами, что там написано, я не знаю, но вся надпись проникнута торжественностью и величием; я сгибаюсь еще сильнее и припадаю губами. И тут же погружаюсь в подвалы памяти. На скоростном лифте, который вихрем уносит меня в детство. Из трубы, уходящей вглубь времен, кто-то спешит предупредить меня об опасности, но поздно. Я прилип. Скрыть

19. PLUMP
пухлый том:

Скрытый текст: Показать я сидела у себя в библиотеке, уткнувшись носом в книгу, и дверь и окна — нараспашку. И вдруг на раскрытую страницу упала тень. Я даже глаз не подняла, просто сказала дежурную фразу: «Какую вы хотите книгу? Я помогу подобрать». Но никто мне не ответил. Я решила, что это кто-то из местных — диких, невежественных людей, которые боятся книг как огня, да и слова толком произнести не могут. Но тут я почуяла запах, странный такой запах, очень резкий и сильный. Я медленно подняла взгляд. Передо мной стоял медведь. Да-да, милочка. Громадный медведь. — Примерно какой? — Ну, примерно… втрое больше твоей собаки. — И что было дальше? — Дальше-то? Я смотрела на него, а он на меня. Он задрал нос повыше и все принюхивался, все проверял, хороший ли получится обед из этой мелкой всезнайки-библиотекарши. А я сидела ни жива ни мертва. Но потом вдруг подумала: нет уж, дудки. Меня голыми лапами не возьмешь. Ишь чего выдумал — съесть меня захотел! Я медленно, незаметно подняла свою книгу… — А что вы тогда читали? — Как, разве я не сказала? «Войну и мир»! Это же толстенная книга. И вот я медленно подняла ее, прицелилась и — швырнула в медведя! Да еще крикнула: «Пшел вон!» Знаешь, что потом случилось? — Нет… что же? — Он ушел. Но что самое потрясающее, он забрал с собой книгу! Я этого никогда не забуду. — Прямо взял и унес? — Прямо схватил и убежал! — А он потом возвращался? — Нет, больше я его не видела. Но народ в городке меня задразнил. Каждый норовил остановить и сказать: «Мисс Фрэнни, мы сегодня видели вашего медведя. Он сидел на опушке леса и читал книгу. Сюжет, говорит, захватывающий. Просил продлить еще на недельку». Скрыть

(с) Кейт ди Камилло, Спасибо Уинн-Дикси

знаменитый фетиш автора пухлой книги - plump shoulders, роман другой, а плечи всё те же:

Скрытый текст: Показать Анна была не в лиловом, как того непременно хотела Кити, но в черном, низко срезанном бархатном платье, открывавшем ее точеные, как старой слоновой кости, полные плечи и грудь и округлые руки с тонкою крошечною кистью. Все платье было обшито венецианским гипюром. На голове у нее, в черных волосах, своих без примеси, была маленькая гирлянда анютиных глазок и такая же на черной ленте пояса между белыми кружевами. Прическа ее была незаметна. Заметны были только, украшая ее, эти своевольные короткие, колечки курчавых волос, всегда выбивавшиеся на затылке и висках. На точеной крепкой шее была нитка жемчугу. Кити видела каждый день Анну, была влюблена в нее и представляла себе ее непременно в лиловом. Но теперь, увидав ее в черном, она почувствовала, что не понимала всей ее прелести. Она теперь увидала ее совершенно новою и неожиданною для себя. Теперь она поняла, что Анна не могла быть в лиловом и что ее прелесть состояла именно в том, что она всегда выступала из своего туалета, что туалет никогда не мог быть виден на ней. И черное платье с пышными кружевами не было видно на ней; это была только рамка, и была видна только она, простая, естественная, изящная и вместе веселая и оживленная. Скрыть

умильные пухляши из антологии советской фантастики:

Скрытый текст: Показать — Я вчера по очереди вызывал каждого из вас. Все здоровы — это видно на пульте охраны, но несут сплошную околесицу. В чем дело? — Капитан, — раздается мой голос, — за других не отвечаю и, о чем это вы, понять не могу. Лично я очень почитаю вас и, как бывшему вожаку стаи (в этом месте отчетливо прослушивается скрежет зубов капитана), скажу откровенно: я счастлив. Мне разрешили чесать живот и шею возле нижней губы. И я чешу. Вот и сейчас… Ах, капитан, я не хочу ни с кем делиться, но прилетайте, может быть, и вам разрешат чесать, пусть даже в другом месте. — В другом у меня не чешется, — закричал капитан. — Ты слышишь, Василий, они там все с ума посходили. Требую немедленно вернуться на катер. Всем вернуться. Объявляю общий сбор. У себя в каюте можете чесаться где угодно и сколько угодно. Хоть до крови! — Капитан, разве я стал бы говорить об этом, если бы я себя чесал… — Корабельный биолог, космогенетик, и кого-то там чешет… — Не кого-то. Это мой пухленький джигит. Или, как говорит Лев, пуджик. Красиво звучит, а? — Стыжусь! Галактически стыдно! — Капитан отключился. И снова мой воркующий голос: — Глупенький, сердится по пустякам. Видимо, завидует. Мне сейчас многие завидуют. Вон Льва Матюшина еще только до созерцания допустили, а я уже чешу. Скрыть

(с) С.Другаль, Особая форма

18. SADDLE
...опять скрипит потёртое...
Глагол:

Скрытый текст: Показать — Ну, Вакула! — пропищал черт, все так же не слезая с шеи, как бы опасаясь, чтобы он не убежал, — ты знаешь, что без контракта ничего не делают. — Я готов! — сказал кузнец. — У вас, я слышал, расписываются кровью; постой же, я достану в кармане гвоздь! — Тут он заложил назад руку — и хвать черта за хвост. — Вишь, какой шутник! — закричал, смеясь, черт. — Ну, полно, довольно уже шалить! — Постой, голубчик! — закричал кузнец, — а вот это как тебе покажется? — При сем слове он сотворил крест, и черт сделался так тих, как ягненок. — Постой же, — сказал он, стаскивая его за хвост на землю, — будешь ты у меня знать подучивать на грехи добрых людей и честных христиан! — Тут кузнец, не выпуская хвоста, вскочил на него верхом и поднял руку для крестного знамения. — Помилуй, Вакула! — жалобно простонал черт, — все что для тебя нужно, все сделаю, отпусти только душу на покаяние: не клади на меня страшного креста! — А, вот каким голосом запел, немец проклятый! Теперь я знаю, что делать. Вези меня сей же час на себе, слышишь, неси, как птица! — Куда? — произнес печальный черт. — В Петембург, прямо к царице! И кузнец обомлел от страха, чувствуя себя подымающимся на воздух. Скрыть

Скрытый текст: Показать — Что такое случилось, Билл? — спрашиваю я. — Я проскакал все девяносто миль до заставы, ни дюймом меньше, — отвечает Билл. — Потом, когда поселенцы были спасены, мне дали овса. Песок — неважная замена овсу. А потом я битый час должен был объяснять, почему в дырках ничего нету, зачем дорога идет в обе стороны и отчего трава зеленая. Говорю тебе, Сэм, есть предел человеческому терпению. Хватаю мальчишку за шиворот и тащу с горы вниз. По дороге он меня лягает, все ноги от колен книзу у меня в синяках; два-три укуса в руку и в большой палец мне придется прижечь. Зато он ушел, — продолжает Билл, — ушел домой. Я показал ему дорогу в город, да еще и подшвырнул его пинком футов на восемь вперед. Жалко, что выкуп мы теряем, ну, да ведь либо это, либо мне отправляться в сумасшедший дом. Билл пыхтит и отдувается, но его ярко-розовая физиономия выражает неизъяснимый мир и полное довольство. — Билл, — говорю я, — у вас в семье ведь нет сердечных болезней? — Нет, — говорит Билл, — ничего такого хронического, кроме малярии и несчастных случаев. А что? — Тогда можешь обернуться, — говорю я, — и поглядеть, что у тебя за спиной. Скрыть

Существительное:
а тут уже сложнее - зачем бы этот предмет описывать и что с ним можно делать такого интересного
ну, хотя бы так:

Скрытый текст: Показать Это оказалось великолепное старинное седло, такое же, как старинные кавалерийские седла, но более легкое, для леди. Темная кожа была изящно украшена выдавленными листочками, бутонами и цветами. Зеленый бархат седельной подушечки истлел, и из него торчала набивка. Крошечные оливковые и кленовые листочки, выдавленные на коже, овалом окружали буквы «Ф» и более мелкие «Б» и «К». А не потерявшая яркости вышивка – тоже цветочный орнамент – украшала попону. – Должны быть такие же удила, но их я пока не нашел, – сказал Майлз, проводя пальцем по инициалам. – Это одно из седел моей бабушки по отцовской линии. Жены генерала Петера принцессы и графини Оливии Форбарра Форкосиган. Вот этим она явно пользовалась. Мою мать так ни разу и не удалось уговорить поездить верхом – и я до сих пор не понимаю почему... Скрыть

вот в этом месте читательницы, знакомые с циклом, ухмыляются: они-то представляют - почему
ну, а потом там небольшое рассуждение о ценности вещи
В Майн Рида не полезу. Там тех сёдел как у дурака махорки, но ничего примечательного всё равно не вспоминается. В Бабеля - тем более не пойду.